Генштаба А. М. Василевским еще в начале апреля докладывал Верховному 
Главнокомандующему, что, исходя из наличия наиболее сильных вражеских 
группировок в районах Орла и Белгорода, а также занимаемого ими выгодного 
оперативного положения по отношению к войскам Центрального и Воронежского 
фронтов, можно ожидать встречных фланговых ударов гитлеровцев в обход Курска с 
северо-востока и юго-востока. В связи с тем что противник имел на этих участках 
значительное превосходство в танках, Георгий Константинович предлагал 
первоначально встретить и остановить врага мощной обороной. "Переход наших 
войск в наступление в ближайшие дни с целью упреждения противника, писал он И. 
В. Сталину, - считаю нецелесообразным. Лучше будет, если мы измотаем противника 
на нашей обороне, выбьем его танки, а затем, введя свежие резервы, переходом в 
общее наступление окончательно добьем основную группировку противника"{51}. 

Однако Верховный Главнокомандующий на первых порах не решался окончательно 
принять предлагаемый Г. К. Жуковым план действий наших войск, тем более что 
командование Центрального фронта все же считало необходимым до перехода немцев 
в наступление разбить их орловскую группировку объединенными усилиями войск 
Западного, Брянского и Центрального фронтов. Командующий Воронежским фронтом Н. 
Ф. Ватутин, не отрицая оборонительных мероприятий, предлагал Верховному нанести 
противнику упреждающий удар по его белгородско-харьковской группировке"{52}. 

"И. В. Сталин, - писал Г. К. Жуков, - опасался, что наша оборона может не 
выдержать удара немецких войск, как не раз это бывало в 1941 и 1942 годах. В то 
же время он не был уверен в том, что наши войска в состоянии разгромить 
противника своими наступательными действиями"{53}. 

В этих условиях советские войска совершенствовали свою оборону и одновременно 
готовились к наступлению, И только в начале июня Ставкой Верховного 
Главнокомандования было принято окончательное решение о переходе наших войск к 
преднамеренной обороне и районах сосредоточения резервов, необходимых для 
контрнаступления. 

Убежденность Г. К. Жукова и нашего Генерального штаба в способности советских 
воинов выдержать натиск фашистских полчищ на Курской дуге, перемолотить их 
боевую технику, а затем разгромить врага мощным контрнаступлением привела к 
единственно верному решению и блестящей победе, положившей начало 
окончательному изгнанию врага со священной советской земли. 

* * * 

Через штаб Степного фронта мне удалось довольно быстро связаться с начальником 
штаба 5-й гвардейской танковой армии генералом В. Н. Баскаковым и отдать ему 
распоряжение о немедленной подготовке всех корпусов и армейских частей к маршу. 
Баскаков порадовал меня, сообщив, что за последние сутки прибыли эшелоны со 
значительной частью техники и вооружения для 5-го гвардейского 
механизированного корпуса, а также несколько вагонов с боеприпасами. Вместе с 
тем он выразил беспокойство медленным продвижением тылов из-под Харькова в 
связи с крайне тяжелыми дорогами, расквашенными обильными дождями. 

В Полтаву я возвращался по шоссейной дороге из Кременчуга. Большие участки 
дороги были разбиты, искорежены снарядами- и авиабомбами. Машина с трудом 
ползла, зарываясь в вязкую грязь. Меня тревожили эти тяжелые дорожные условия, 
в которых армии предстояло совершать марш: если танки еще пройдут, то каково 
будет колесному транспорту! 

Прибыв в штаб армии и заслушав доклад начальника штаба генерала В. Н. Баскакова 
о ходе подготовки войск в тылов к маршу, я созвал совещание старшего командного 
и политического состава, информировал об обстановке на фронте и нашей ближайшей 
задаче. Прежде всего мы должны быстро и скрытно совершить марш к Днепру, в 
район юго-восточнее Кременчуга. Основным колонным путем избиралось шоссе 
Полтава - Кременчуг. В связи с тем что и эта дорога находилась в 
неудовлетворительном состоянии и требовались хотя бы примитивные ремонтные 
работы, вперед выдвигались подразделения саперов и частично личный состав 
танковых и мотострелковых частей. Им надлежало до подхода танковых и 
моторизованных колонн с использованием местных материалов исправлять наиболее 
поврежденные участки дороги. Туда же направлялись имевшиеся в наличии 
тракторы-тягачи и авторемонтные мастерские. Члену Военного совета генералу П. Г.
 Гришину и начальнику политотдела армии полковнику В. М. Шарову было поручено 
провести в частях и подразделениях партийные и комсомольские собрания, а 
накануне марша - короткие митинги, мобилизовать весь личный состав на успешное 
выполнение всех задач. 

Благодаря целеустремленной организаторской и политической работе главные силы 
(18-й и 29-й танковые корпуса) армии и части армейского подчинения всего за 
двое суток перегруппировались из Полтавы к переправам через Днепр, где были 
тщательно замаскированы. Пользуясь тем, что шли дожди и фашистская авиация не 
действовала, войска совершали марш днем и ночью. В Полтаве еще оставались 
армейские тылы и части 5-го гвардейского механизированного корпуса, выведенного 
в резерв фронта до завершения укомплектования боевой техникой. Вместо него в 
ходе сражения в состав армии был введен 7-й механизированный корпус под