А?
      
      Зерноград нашу группу встретил тепло и ласково. Погода стояла солнечная, 
светлая. Последние дни бабьего лета. Тянули в воздухе свои нити паучки. Осень 
разукрасила деревья и кустарники. Все это расслабляло, тянуло к отдыху. 
Хотелось снять физическую и психологическую нагрузку последних тяжелых месяцев. 
Но на любование красотами южной природы времени не было. Немедленно приступили 
к учебе.
      Пока у меня был перевязан глаз, занимались теоретической подготовкой. 
Много внимания уделяли глубокому изучению МИГ3, особенностям его пилотирования 
в бою с воздушным и наземным противником. По схемам и на простейшем ручном 
тренажере я учил летчиков определять по прицелу дистанцию до вражеских 
самолетов и до открытия убойного огня. Изучали самолеты противника Ме109, Ю88,
 Ю87, их устройство, вооружение, наиболее уязвимые места, подходы для атаки.
      Большинство занятий взял на себя, делился опытом полетов на МИГ3. Особое 
внимание уделял тактике истребителей, выработанной в ходе четырех месяцев 
боевых действий на фронте. Говоря о боевых порядках, подчеркивал преимущество 
пары перед тройкой. На схемах и моделях самолетов доказывал летчикам, что 
широко разомкнутый боевой порядок группы по фронту и высоте лучше обеспечивает 
поиск противника, меньше отвлекает внимания на осмотрительность. Он не 
сковывает маневренность самолетов в группе. Конечно, пришлось объяснять, почему 
в своих рекомендациях я отхожу от некоторых довоенных инструкций.
      Молодежь меня понимала. Летчики жадно тянулись к опыту фронтовиков, знали,
 что вскоре сами окунутся в боевую жизнь, и надо быть к ней готовым. Порой 
приходилось отходить от темы, когда выяснялась «слабинка» в какомлибо вопросе. 
В ходе занятия, например, чувствую, путают летчики термины «осмотрительность» и 
«поиск». Вижу, не случайно. Пришлось разъяснить молодым пилотам, что поиск – 
это наблюдение летчиков за окружающим пространством с целью обнаружения 
воздушного противника. А осмотрительность сводится к наблюдению за 
препятствиями и своими самолетами на земле и в полете для предотвращения 
столкновения.
      Много внимания уделяли изучению летчиками принципов ведения боя на 
вертикальных маневрах и выполнению «соколиного удара» по целям. Уже в первые 
месяцы войны этот маневр в ходе атаки давал наибольший эффект, позволял малыми 
силами успешно действовать в бою. Сводился он к тому, что летчик, имея 
преимущество в высоте, атаковал цель сверху, на большой скорости. «Соколиный 
удар» требовал повышенного мастерства, умения точно поразить врага в короткие 
мгновения. Скорость спрессовывала секунды, она властно диктовала свои условия.
      В беседах неизменно подчеркивал эти особенности скоростного боя, старался,
 чтобы молодежь была готова к ним. Решая вводные, ставя задачи перед летчиками, 
отводил на это столько времени, сколько отпускала реальная обстановка в воздухе.
 Истребитель должен приучить себя почти мгновенно вырабатывать правильное 
решение.
      Каждый день планировалась политическая подготовка. Занятия часто 
приходилось проводить и мне. Общеизвестно, что командир должен обладать 
навыками и умением вести политическую работу. Летчики на политзанятиях, 
проводимых командиром, имеющим личный боевой опыт, более внимательно слушают 
объяснения, проникаются ненавистью к врагу, четче осознают свои задачи по 
защите Родины.
      В политическом воспитании большую роль играли печать и радио. Летчики по 
вечерам читали газеты, слушали по радио сообщения из Москвы. Мы были лучше 
информированы о событиях на всем советскогерманском фронте, чем в условиях 
боевой деятельности. К сожалению, сообщения с фронта не радовали. С 
беспокойством следили за событиями на подступах к Москве. У летного и 
технического состава росло стремление качественнее и быстрее закончить 
переучивание, включиться в боевую деятельность.
      Вскоре разбитая бровь поджила и я начал вывозить летчиков на УТИ4. Затем 
перешли на «миг», осваивая вначале полеты по кругу, а потом и в зону. Программу 
пилотирования на «мигах» завершили полетами на групповую слетанность в паре и в 
звене. Перешли на ведение учебных воздушных боев. Обучение шло без летных 
происшествий, хотя не обошлось без казусов.
      Во время учебного воздушного боя Никитина с Трудом западнее Зернограда из 
облачности вывалился Ю88. А молодые пилоты, гоняясь Друг за другом, не 
заметили рядом настоящего противника. Навести их у нас не было возможности. Как 
не хватало радиостанции на наших самолетах… Я вскочил в стоявший на старте 
«миг» и взлетел. Но с «юнкерса» увидели крутившихся недалеко «мигов». 
Фашистский летчик сбросил бомбы в поле и «юнкере» скрылся в облаках. Не найдя 
противника, я сел, разозленный на своих учеников. Вскоре Никитин и Труд 
приземлились и подошли ко мне.
      – Товарищ командир, задание на воздушный бой выполнили!
      – Чему я вас только учил? «Юнкерса» видели? – спрашиваю сурово.
      – Никакого «юнкерса» не заметили. А то бы мы его свалили, –с улыбкой 
отвечает Андрей Труд.
      – Эх вы, истребители! Поиск противника надо вести, начиная с посадки в 
самолет до заруливания на стоянку. В любом полете. А вы в во