лышу, вместо благодарности за обнаружение крупной 
и опасной группировки противника из телефонной трубки доносятся упреки за срыв 
разведки и за якобы выдуманные панические данные.
      Обескураженный, я повторил свои показания замначальнику штаба полка:
      – Товарищ капитан, это действительно так. Немецкие колонны в полсотне 
километров севернее Николаева! Через несколько часов они наверняка будут в 
городе.
      – Уходите, пожалуйста, с КП, не мешайте работать. Изза вас я схлопотал 
выговор. И вам не избежать этого за то, что вернулись, как следует не 
разобравшись в обстановке, – услышал я в ответ.
      Возвращаемся на стоянку, молчим. Я очень жалел, что нет командира полка 
на месте.
      – Саша, почему не доложил о сбитом тобой «хеншеле»? – неожиданно спросил 
Лукашевич.
      – А!.. Что там «хеншель»… Город в опасности!
      Мы с Лукашевичем сидим под самолетом, нервничаем. Вижу, как он теребит 
планшет, щелкает кнопкой. Понимаю, с нетерпением ждет команды на штурмовку 
обнаруженного противника. Ведь еще можно задержать колонны, хоть на несколько 
часов.
      Во второй половине дня на У2 прилетели из дивизии Иванов и Матвеев. Там 
проходило какоето совещание. Я бросился к ним, кратко доложил обстановку 
севернее Николаева. Иванов быстро направился на КП, связался с Осипенко.
      Выйдя оттуда, командир полка поставил мне задачу на доразведку 
противника… Но было уже поздно. Мы услышали взрывы снарядов на дороге в 
направлении Николаева, в пятишести километрах от нашего аэродрома.
      – Покрышкин! Вылетайте срочно, посмотрите, что там делается, доложите,
      – приказал Иванов.
      Мы с Лукашевичем бросились бегом к самолетам, взлетели и на высоте 
пятьдесят метров пошли правее дороги. Впереди за лесными полосами стояло около 
двух десятков танков с крестами на бортах. К ним подъезжали автомашины с 
солдатами. Мимо нас пронеслись пулеметные трассы. С беспокойством я глянул в 
сторону Лукашевича. За его самолетом тянулась тонкая белая струя испаряющегося 
бензина. Понял, это пробит бензобак. Наши самолеты полностью заправлены горючим 
и небольшая утечка не может помешать ему лететь со мной до Николаева. Мы 
продолжаем выполнять задание.
      Навстречу нам беспорядочной стаей проскочило около трех десятков «Чаек» и 
И16. «Сорвались с Николаевского аэродрома, – подумал я, – значит, в городе уже 
немцы».
      На Николаевском аэродроме горело несколько самолетов. Они, повидимому, 
были неисправны и взлететь не могли, их подожгли, чтобы не оставлять противнику.

      Мы над городом. Внизу, на улицах – мотоциклисты, танки и автомашины. 
Коегде горят здания.
      Подавленные увиденным, возвращаемся назад. По дороге на Копань обнаружили 
густую цепь гитлеровских пехотинцев. С ходу атаковали их. Пулеметные очереди 
легли точно. Многие солдаты попадали в стерню: кто убитый или раненый, а кто 
спасаясь. Надо было срочно доложить о результатах полета.
      Садимся. Подруливаю вплотную к КП и докладываю Иванову:
      – Вон за теми двумя посадками, у дороги, танки и машины с пехотой 
гитлеровцев. – Показал ему рукой. – В Николаеве – противник. Наверное, нашим 
данным утром не поверили…
      – Что поделаешь. И в вышестоящих штабах, к сожалению, бывают упущения… – 
на ходу бросил Иванов. Он спешил доложить в дивизию обстановку.
      Матвеев срочно выслал вперед заслон на случай подхода противника. А через 
десяток минут, получив указания, Иванов распорядился немедленно готовить для 
вылета на штурмовку эскадрильи с посадкой в Чернобаевке. Наземному эшелону дал 
указание срочно выходить на Херсон.
      Подвешиваем бомбы и взлетаем. Через несколько минут пикируем на танки и 
автомашины. Бомбим и стреляем. После штурмовки разворачиваемся на Херсон и 
приземляемся на аэродром Чернобаевка. Он полностью забит севшими до нас 
самолетами. В основном это были устаревшие типы: «Чайки», И16, И15бис. Среди 
них совсем мало «мигов», «лаггов» и Ил2. Продолжали прилетать все новые группы.

      Руководство дивизий и полков заседало в небольшом домике около границы 
летного поля. Шло распределение близлежащих полевых аэродромов. Мы сидели под 
крыльями самолетов и ждали команды. Все понимали, что теперь наше базирование 
будет гдето за Днепром. Заседание кончилось, подъехал Иванов, собрал летчиков.
      – Возьмите карты! Нам назначен аэродром в Таврии, около села Чаплинка. 
Нашли? Порядок вылета отсюда следующий: первыми взлетают «Чайки», потом И16, 
за ними – «миги». Вопросов нет? Всем по самолетам! Взлетать сразу за мной!
      Запустили моторы и ждем очереди на взлет.
      Вдруг на дороге, недалеко от аэродрома, поднялись дымнопыльные столбы 
взрывов. Все, конечно, глянули вверх. Над аэродромом проходила девятка Ю88. 
Повидимому, «юнкерсы» наносят бомбовый удар по колонне автомашин с 
противотанковыми пушками, движущейся в направлении Николаева.
      Первыми на взлет пошли «Чайки». Не закончив выруливания, они с ходу 
ринулись в воздух. За ними с разных сторон летного поля начали разбег другие 
самолеты. Картина напоминала взлет большой стаи переполошившихся птиц. 
Поддавшись этой сумятице, я тоже начал выруливать, но потом одумался. Зачем 
тороп