Александр Иванович Покрышкин
Небо войны
      

       «Небо войны»: Воениздат; Москва; 1980
      
Аннотация 
      
      За время Великой Отечественной войны А.И. Покрышкин провел 156 воздушных 
боев и сбил 59 самолетов противника. Рассказывая о себе, автор старается 
раскрыть источники героизма летчиков, прослеживает рост их мастерства.
      
Александр Иванович Покрышкин
Небо войны
      
1. Вступление
      
      
      
      — Эй, извозчик!
      Пока тот, понукая лошадь, приближался к нам, я мысленно переносил себя из 
одного века в другой. Мы полгода жили по ту сторону Днестра, учились там на 
курсах командиров звеньев и только что возвратились в Бельцы, в свой полк. «Эй, 
извозчик!» — зычно брошенное Костей Мироновым, гулкий стук копыт по мостовой, 
вид пролетки, знакомой по иллюстрациям к старым рассказам, — все было снова 
необычным. Костя Миронов спешит занять местечко поудобнее.
      — Аэродром!
      Но извозчик и сам понимает, куда нам надо. Он безразлично посмотрел на 
щуплого Миронова и остановил взгляд на нас четверых. Выдержала бы его ветхая, 
любовно выкрашенная черным лаком пролетка. Дернув за вожжи, он лихо прикрикнул 
на лошадь:
      — Атявьё!
      Навстречу поплыли знакомые дома главной улицы. С ней, с Бельцами у нас 
связано важное событие прошлого года — воссоединение Бессарабии с Советским 
Союзом. Мы тогда готовились к воздушным боям, а все кончилось очень мирно: наш 
полк в парадном строю перелетел границу и приземлился на аэродроме в Бельцах. 
Знакомство с городом началось, конечно, с главной улицы. По ней мы 
прогуливались каждый вечер.
      — А всю Европу на такой таратайке можно объехать? Костя Миронов блаженно 
щурится от яркого южного солнца,
      — Нашел где путешествовать, — отозвался Панкратов. — Теперь все бегут 
оттуда.
      Извозчик обернулся к нам, мы переглянулись. О чем он подумал? Мы 
вспомнили, как несколько дней тому назад на аэродроме приземлился югославский 
бомбардировщик «савойя». Его экипаж чудом вырвался из фашистской неволи. 
Суровые лица югославских летчиков выражали отчаянную решимость…
      — А я бы с удовольствием проехался по Венскому Лесу под мелодию «Большого 
вальса»…
      Коляска остановилась у штабного барака. Извозчик хорошо знал сюда дорогу: 
летчики, опоздав на автомашину, забирающую их по утрам из города, часто 
прибегают к помощи ранних извозчиков. Правда, наша троица — Миронов, Панкратов 
и я в одно время была независима от грузовика и пролеток. У нас была своя 
легковая машина. Приобрели мы ее случайно и вот каким образом.
      …В первые дни жизни в Бельцах нас, советских командиров, постоянно 
осаждали уличные мальчишки, просившие «двадцать копеек» («Дядя, мы вас двадцать 
лет ждали, дайте двадцать копеек»), и местные маклеры.
      Маклеры наперебой предлагали свои услуги:
      — Что пан офицер хочет купить?
      — Пароход! — пошутил ктото.
      — Можно и пароход. Но зачем же пароход — лучше машину.
      — Гони машину!
      На второй день к дому, где мы жили, подкатил какойто старомодный 
легковой автомобиль. Увидев за рулем знакомого маклера, мы опешили: «Что 
делать?» Сначала хотели просто не выходить на странные гудки, да показалось 
неудобным. Пусть прокатит на этом драндулете.
      — «Испаносуиза»!.. Гоночный вариант! — отрекомендовал маклер машину, 
указывая на фирменный знак.
      Мы не без улыбки ощупывали ее деревянную двухместную кабину, деревянные 
колеса, обтянутые гусматиком. Затем, облепив «антилопугну», с «шиком» 
проехались по городу. И хотя трескотня мотора оглушала встречных, нам казалось, 
что «испаносуиза» — полный «комфорт».
      На этой машине мы целой гурьбой подкатывали по утрам к штабу, а в 
свободное время гоняли с «ветерком» по хорошим дорогам. Отъезд на курсы прервал 
автомобильные развлечения. Сейчас наша «испаносуиза», наверно, валяется уже 
гденибудь на свалке, ибо за минувший год жизнь Советской Бессарабии круто 
изменилась.
      В штабе полка мы застали только дежурного — младшего командира. Он 
сообщил, что летчики и технический состав на днях перебрались в летний лагерь, 
расположенный у села Маяки, под Котовском.
      — Но командир здесь, добавил дежурный. — Он гдето на аэродроме.