подготовлена к тому, чтобы в случае прорыва танков противника в глубину нашей 
обороны отражать их атаки огнем прямой наводкой. Важная роль в этом случае 
отводилась и подвижным отрядам заграждения, которые имели задачу в ходе боя 
минировать местность на путях движения танков противника. Кроме того, в 
стрелковых ротах и в каждом взводе создавались истребительные группы, 
вооруженные гранатами, противотанковыми минами, запасами взрывчатки. Они в 
любой момент были готовы вступить в единоборство с вражескими танками. 

Большое внимание уделялось противовоздушной обороне. Главную группировку армии 
от ударов авиации противника прикрывала приданная зенитная артиллерийская 
дивизия. Ее орудия были подготовлены также для ведения огня по танкам. Для 
борьбы с авиацией и воздушными десантами противника было приспособлено свыше 
50% ручных, станковых пулеметов и противотанковых ружей, имевшихся в армии. 

Мы знали о подготовке противника к нанесению сильного удара и, в свою очередь, 
перейдя преднамеренно к обороне, готовились в кратчайший срок подорвать его 
наступательные возможности, нанести ему поражение и затем разгромить в ходе 
контрнаступления. А для этого надо было создать оборону непреодолимую. Она 
должна была стать глубокой противотанковой, противоартиллерийской, 
противовоздушной и противодесантной. И мы создали такую оборону. 

Все наши солдаты как бы стали саперами. Мы вырыли сотни километров траншей и 
ходов сообщений с ячейками, оборудованными для стрельбы. Создали укрытия для 
танков, орудий, автомашин и лошадей, обслуживавших передний край обороны, 
убежища для личного состава с перекрытиями, гарантирующими безопасность при 
разрыве даже 150-миллиметрового снаряда. Замаскировали все это под фон 
окружающей местности, чтобы скрыть от наземного и воздушного наблюдения. 

Больше всего усилий, естественно, затратили на оборудование переднего края 
обороны. Здесь были созданы сплошные противотанковые и противопехотные 
препятствия, прикрытые фланкирующим огнем стрелкового оружия. Сюда же был 
нацелен огонь всей артиллерии и минометов, в том числе приданной и 
поддерживающей. Перед передним краем были оборудованы позиции боевого охранения.
 Все оружие подготовили для ведения огня ночью. 

Легко представить, сколько самоотверженного труда вложили воины армии в 
создание столь мощной обороны, вновь продемонстрировав этим свою беззаветную 
преданность Коммунистической партии, своему народу, Родине, непреоборимое 
стремление сорвать замыслы врага, сокрушить его в бою. 

Огромному моральному подъему в войсках способствовала действенная 
партийно-политическая работа. Формы и методы ее непрерывно совершенствовались. 

В описываемый период важнейшую роль сыграло постановление ЦК ВКП(б) от 24 мая 
1943 г. "О реорганизации структуры партийных и комсомольских организаций в 
армии и усилении роли фронтовых, армейских и дивизионных газет". 

Воспитательная работа командиров, политработников, партийных и комсомольских 
организаций на основе решения ЦК ВКП(б) стала одним из важнейших условий 
дальнейшего увеличения мощи Советских Вооруженных Сил. Политическому и 
культурному воспитанию личного состава еще больше способствовали фронтовые, 
армейские, дивизионные газеты. Их сеть была расширена, укреплены кадры. 
Красноармейская печать выполняла роль умелого агитатора, пропагандиста и 
организатора масс на фронте. 

Наша оборона в районе Курского выступа была не вынужденной, а преднамеренной. 
Строилась она на основе богатого опыта двух лет войны. 

Улучшение организации и оснащения войск Красной Армии, рост их боевого опыта, 
расширение размаха воспитательной работы в соединениях и частях - все эти черты 
были характерны и для нашей 40-й армии. 

Прежде всего - о воспитательной работе. В отличной ее организации большая 
заслуга принадлежала членам Военного совета армии К. В. Крайнюкову и А. А. 
Епишеву, прибывшему к нам вместо И. С. Грушецкого, начальнику политотдела армии 
П. В. Севастьянову, начальникам политотделов дивизий и бригад А. Е. Кашунину, С.
 А. Костину, И. А. Осокину, В. П. Прокофьеву, Н. М. Самарцеву, В. Д. Шорникову 
и др. 

В связи с упомянутым изменением в составе Военного совета я испытал 
двойственное чувство: не хотел расставаться с Иваном Самойловичем Грушецким и в 
то же время был глубоко обрадован предстоявшей возможности совместной работы с 
Алексеем Алексеевичем Епишевым. 

С полковником И. С. Грушецким мы вместе прошли большой победный путь от 
Воронежа до северо-восточных районов Украины. Делили все трудности и радости, 
стали близкими друзьями. За исключительную работоспособность, трезвый ум и 
простоту в обращении с людьми его любили и уважали все, с кем он работал в 
Военном совете, штабе, политотделе армии, в войсках. И прощались мы с ним с 
сожалением. Но его ждали новые обязанности члена Военного совета Степного, а