два полка, бомбардировщиков - три полка и штурмовиков - два полка. 

3. Для кавкорпуса Соколова дать зенитную артиллерийскую дивизию. 

4. Приказать НКПС более форсированными темпами продвинуть направленное фронту 
пополнение личным составом (речь шла о 19 тыс. человек, выделенных тогда фронту,
 из которых в феврале поступило только 1600 человек{172}.- К. М). 

16 февраля 1943 г. Василевский, Голиков, Кузнецов"{173}. 

Эта оценка имела примерно ту же основу, что и сделанная около года назад 
командованием Юго-Западного фронта. Как и тогда, силы и возможности противника 
были недооценены. Больше того, если весной 1942 г. командование Юго-Западного 
фронта полагало, что враг обессилен, то теперь командование Воронежского фронта 
к тому же посчитало его отступление из Харькова началом бегства за Днепр. Если 
бы это было так, то и тогда для наступления на Киев и Чернигов не хватило бы 
имевшихся у нас сил. Но дело обстояло хуже. Командование Воронежского фронта 
очень скоро убедилось в глубокой ошибочности своих выводов о состоянии войск 
противника и намерениях руководства врага. 

Огромную роль в успехе наступления советских войск на Харьков в феврале 1943 г. 
сыграло, как уже отмечалось, то, что мы застигли противника врасплох. По этой 
причине он не сумел подтянуть крупные силы и попытаться остановить наш натиск. 
Силы же такие у него в то время имелись. Это подтверждается всем дальнейшим 
ходом событий. 

Могут возразить: ведь то был дальнейший ход событий... Отвечу на это 
напоминанием о широко известном и само собой разумеющемся условии успешного 
руководства - умении предвидеть развитие событий. Это качество необходимо 
вообще, для военачальника оно тем более обязательно. Он должен учитывать все 
имеющиеся данные и по ним судить о силах и намерениях противника. Без этого 
успешно воевать невозможно. 

Какие же имелись данные или признаки, которыми можно было бы объяснить 
убежденность командования Воронежского фронта в том, что противник "бежит за 
Днепр"? Пожалуй, никаких. 

В районе Харькова, правда, к моменту его освобождения оказалась лишь так 
называемая группа генерала Ланца (вскоре Ланц был заменен Кемпфом). Ее ядро 
составлял уже упоминавшийся танковый корпус СС. И он, а также остальные 
соединения этой группы, не выдержав массированного удара войск Воронежского 
фронта, действительно бежали на запад и юго-запад от Харькова. Но понесенные 
ими при этом потери, хотя они и были немалыми, не означали, однако, разгрома ни 
эсэсовского танкового корпуса, ни в целом группы, в которую он входил. 
Следовательно, не приходилось сомневаться, что еще предстояло иметь дело с этой 
вражеской группировкой. 

Но и это еще не все. Штаб фронта мог, конечно, не знать, что уже тогда 
командование группы армий "Юг" с участием прибывшего на фронт Гитлера 
разработало план контрнаступления, в котором значительная роль отводилась 
именно этому эсэсовскому танковому корпусу. Однако то, что последний из 
Харькова бежал лишь до тех пор, пока ему грозило окружение, не должно было 
оставаться секретом для штаба фронта. И поскольку эсэсовский танковый корпус, 
выйдя за пределы опасного района, остановился и начал приводить себя в порядок, 
это, безусловно, следовало расценивать как угрозу левому крылу Воронежского 
фронта и его стыку с Юго-Западным фронтом. 

Напомню, что уже 19 февраля противник нанес удары крупными силами танков по 
правому крылу войск Юго-Западного фронта. Следовательно, сосредоточение этих 
сил для ударов он начал в районе южнее Харькова как раз в те дни, когда 
командование Воронежского фронта ставило своим ослабленным армиям задачи на 
наступление. 

Остается лишь считать, что у штаба Воронежского фронта в середине февраля не 
было ясного представления о противнике. Это и привело к решению на наступление 
ослабленными, нуждавшимися в отдыхе и пополнении войсками. Разумеется, оно не 
могло увенчаться успехом в условиях, когда противник сосредоточивал войска и 
жаждал реванша за Сталинград, за все свои поражения в зимней кампании 1942/43 г.
 

Но приказы полагается выполнять. Поэтому и в ходе боев за Харьков 40-я армия 
частью сил продолжала наступление на запад. 

В тот период было получено еще одно распоряжение командующего фронтом. Дело в 
том, что еще 4 февраля 1943 г. мы слышали переданное по радио следующее 
сообщение Совинформбюро: 

"30 января из пункта формирования отправилась на один из участков 
советско-германского фронта чехословацкая воинская часть, сформированная из 
чехословацких граждан, находившихся на советской территории к моменту