хватало сил. Вот почему так важно было снаружи прорвать хотя бы внешний фронт 
окружения. 

Многие воины 38-й армии отдали жизнь, стремясь выполнить эту задачу. Но сил 
оказалось недостаточно. Враг по-прежнему имел превосходство в танках и еще 
большее в авиации. Это и решало исход каждого боя. 

Более удачным для нас был день 28 мая. На этот раз наш удар извне совпал с 
одновременным организованным натиском изнутри вражеского кольца. 

Произошло это так. 

Накануне, 27 мая, в районе западнее Лозовеньки сосредоточились наиболее 
боеспособные части окруженных войск. Они и составили ядро ударной группы, 
которая в ночь на 27 мая прорвала внутренний фронт окружения и к утру вышла в 
район Волвенково и Волобуевки. Вместе с ними сюда добрались многочисленные 
другие части и подразделения, присоединившиеся к ним во время боя. 

Как я уже отмечал, такие группы делали и до этого попытки прорваться, но 
безуспешно. Если даже они преодолевали внутренний фронт окружения, то внешний 
оказывался им не под силу. Возможно, такая же судьба ждала и ту группу, которая 
к утру 28 мая достигла района Волвенково и Волобуевки. Но именно в это время 
войска 38-й армии сделали во внешнем фронте окружения как бы прокол шириной в 
километр. И как раз в направлении Волобуевки. Враг оказал ожесточенное 
сопротивление. Стягивая к месту прорыва войска, он поливал узкий коридор 
шквальным огнем из всех видов оружия с земли, а его авиация непрерывно наносила 
удары с воздуха. Гитлеровское командование приложило большие усилия к тому, 
чтобы ликвидировать прорыв и не выпустить окруженных из смертельного кольца. Но 
не добилось успеха. 38-я армия нанесла удар снаружи в условиях, когда 
окруженные делали то же самое изнутри. Благодаря этому нам удалось вывести из 
окружения около 22 тыс. красноармейцев, командиров, политработников. 

Помню, первыми подошли шесть танков Т-34. Из одного вышел член Военного совета 
Юго-Западного фронта дивизионный комиссар К. А. Гуров. За танками волнами шли 
тысячи советских воинов во главе с генерал-майором А. Г. Батюня. На их лицах 
сквозь тяжкую боль и усталость светилась непомерная радость возвращения к своим.
 

Общее число выбравшихся из окружения было вместе с этой группой довольно 
значительным. Но еще больше бойцов, командиров и политработников погибло во 
вражеском кольце. Среди них были заместитель командующего войсками 
Юго-Западного фронта генерал-лейтенант Ф. Я. Костенко, командующий и член 
Военного совета 6-й армии генерал-лейтенант А. М. Городнянский и бригадный 
комиссар И. А. Власов, командующий, член Военного совета и начальник штаба 57-й 
армии генерал-лейтенант К. П. Подлас, бригадный комиссар А. И. Попенко и 
генерал-майор А. Ф. Анисов, командующий армейской группой генерал-майор Л. В. 
Бобкин и многие другие. 

Большинство из них я хорошо знал и глубоко уважал. Они были в расцвете сил и 
могли бы еще принести много пользы делу борьбы с врагом. И потому особенно 
горько было сознавать, что их уже нет с нами. 

Думая о павших товарищах, я то и дело возвращался мысленно к одному из них - 
Леониду Васильевичу Бобкину. Мы очень сблизились в то короткое время, когда он 
был моим заместителем. Человек больших способностей и чуткой души, он обладал и 
величайшей энергией. Как-то не верилось, что больше не встречусь с ним, не 
увижу его умной и доброй улыбки. 

Вместе с Леонидом Васильевичем трагически погиб и его сын. Мальчику было лет 
12-13, и он не разлучался с отцом. Когда Л. В. Бобкин был назначен командующим 
армейской группой и ему предстояло выехать к месту ее расположения на 
Барвенковский плацдарм, он задумался: как быть с сыном. Я настойчиво советовал 
ему оставить мальчика на попечение Военного совета 38-й армии. Но Леонид 
Васильевич решил по-иному: он не пожелал расставаться с сыном, да и тот 
усиленно просил взять его с собой. 

Вместе они и погибли. 

В рядах 6-й армии и 6-го кавалерийского корпуса героически сражались и пали 
многие из моих друзей и боевых товарищей по Лозовской наступательной операции, 
которую мы провели в январе 1942 г. 

VII 

Так трагически закончилась в последних числах мая 1942 г. Харьковская 
наступательная операция. Эта неудача была очень чувствительной для войск 
Юго-Западного направления. Потеря большого числа людей, техники и вооружения 
была тяжелым ударом накануне событий, развернувшихся летом 1942 г. на южном 
крыле советско-германского фронта.