И. С. Конев решил со Шпрее не возвращаться в штаб фронта и, показав на здание, 
напоминавшее старинный замок, потребовал развернуть там передовой командный 
пункт. Отсюда Иван Степанович позвонил по ВЧ Верховному Главнокомандующему и 
доложил о развернувшейся полным ходом переправе войск 1-го Украинского фронта 
через Шпрее и о том, что первые эшелоны танковых армий уже форсировали реку. 
Теперь они успешно развивают наступление в северо-западном направлении. 

Маршал Советского Союза И. С. Конев напряженно ждал дальнейших распоряжений. И 
хотя Верховный Главнокомандующий при обсуждении в Ставке плана операции 
предусмотрел в качестве дополнительного варианта возможность поворота танковых 
армий 1-го Украинского фронта на Берлин, в этот раз он не сразу принял решение, 
видимо, прикидывал, как лучше поступить. Положение осложнялось тем, что 
нацеленные на германскую столицу войска 1-го Белорусского фронта встретили в 
районе Зееловских высот ожесточенное сопротивление гитлеровцев и продвигались 
медленно. Как рассказал Конев нам, присутствовавшим при разговоре, у Сталина 
возникла даже мысль о переброске подвижных войск 1-го Белорусского фронта на 
наш участок. Он намеревался ввести их в прорыв через образовавшийся коридор, а 
также через переправы на реке Шпрее и пустить их в направлении Берлина. 

Самого разговора я не слышал, но видел, как переменился в лице и сильно 
разволновался Иван Степанович. Затем он стал доказывать, что это займет много 
времени, внесет замешательство и что у нас сложилась благоприятная оперативная 
обстановка для того, чтобы своими силами нанести удар по Берлину с юга и тем 
самым помочь 1-му Белорусскому фронту. 

Впрочем, Сталин не настаивал на предложенном им варианте и кратко сказал, что у 
Жукова наступление пока идет туго, что танковые армии Рыбалко и Лелюшенко надо 
повернуть на столицу Германии, как было договорено об этом в Ставке. 

Командующий войсками 1-го Украинского фронта Маршал Советского Союза Конев 
доложил о направлении, в котором будут повернуты наши танковые армии. В 
качестве ориентира он назвал населенный пункт Цоссен, находящийся примерно в 25 
километрах от Берлина. 

Сталин поинтересовался, знаем ли мы, что в Цоссене расквартирована ставка 
гитлеровского генерального штаба. Иван Степанович ответил утвердительно. 

- Очень хорошо. Я согласен, - повторил Верховный Главнокомандующий. Поверните 
танковые армии на Берлин. 

Получив столь ответственное боевое задание, Конев как-то торжественно вытянулся 
и на добрые пожелания Верховного Главнокомандующего взволнованно ответил: 

- Служу Советскому Союзу! 

Положив трубку, Иван Степанович посмотрел на нас счастливыми глазами и с 
молодым задором воскликнул: 

- А теперь, братцы, даешь Берлин!.. 

Надо отметить, что Маршал Советского Союза И. С. Конев сильно переживал 
затянувшуюся неопределенность с разгранлинией между фронтами. Директивное 
указание Ставки о том, что столицу Германии будет брать 1-й Белорусский фронт, 
оставалось пока в силе. Иван Степанович был все время уверен, что одному фронту,
 даже достаточно насыщенному живой силой и боевой техникой, невозможно решить 
такую необычайно сложную оперативно-стратегическую задачу. Сама жизнь 
подтвердила это. 

В своей книге "Воспоминания и размышления" Маршал Советского Союза Г. К. Жуков 
справедливо отмечал: "Слов нет, теперь, когда с исчерпывающей полнотой все ясно,
 куда легче мысленно строить стратегический план, чем тогда, когда надо было 
практически решать уравнение со многими неизвестными. И все же хочу поделиться 
своими соображениями по этому поводу. 

Взятие Берлина следовало бы сразу, и в обязательном порядке, поручить двум 
фронтам: 1-му Белорусскому и 1-му Украинскому, а разграничительную линию между 
ними провести так: Франкфурт-на-Одере - Фюрстенвальде - центр Берлина. При этом 
варианте главная группировка 1-го Белорусского фронта могла нанести удар на 
более узком участке и в обход Берлина с северо-востока, севера и северо-запада. 
1-й Украинский фронт нанес бы удар своей главной группировкой по Берлину на 
кратчайшем направлении, охватывая его с юга, юго-запада и запада"{131}. 

Но и так, как фактически развивалось наступление на практике, получилось в 
общем итоге очень даже неплохо. Коррективы в оперативный план внесены были 
своевременно. 

Получив от Верховного "добро" на удар по Берлину с юга, Маршал Советского Союза 
Конев был в приподнято-радостном настроении. Он тут же стал звонить 
командующему 3-й гвардейской танковой армией генералу Рыбалко, командующему 4-й 
гвардейской танковой армией генералу Лелюшенко и другим военачальникам. Он