правило: он должен знать всех командиров, с кем ему предстояло служить, – от 
командиров взводов и выше. Поэтому он пришел сразу же на передний край. К тому 
же он понимал, что появление командира дивизии на переднем крае в такой трудный 
и, прямо скажем, критический момент, когда противник продолжает наступление, 
подбодрит красноармейцев и командиров, укрепит их стойкость, и он не ошибся.

Как раз на рассвете началась новая атака противника. Петров, чувствуя накал боя 
и напряжение сил обороняющихся, не остался на командном пункте 287-го полка, а 
перешел на батальонный КП. Здесь, в непосредственной близости к врагу, он 
увидел: наступающие шли и тянули с собой пушки, они останавливались, вели огонь 
по нашим пулеметам, поддерживали пехоту и опять продвигались вперед. Ходить в 
атаку с пушками – это, конечно, дело рискованное, но противник, видимо, 
рассчитывал показать этим, что он полностью уверен в успехе и непременно 
овладеет лежащим впереди рубежом.

Петров конечно же понял этот психологический трюк и крикнул комбату:

– Надо проучить их за это нахальство! Надо контратаковать и отбить у них пушки. 
Поднимайте бойцов в контратаку!

Командир батальона, командиры рот повели батальон в контратаку. Противник не 
выдержал, не принял штыкового боя, стал отходить. А наши бойцы захватили пять 
орудий и запасы снарядов, которые за ними везли. Продвижение противника таким 
образом было остановлено!

Не опрометчиво ли поступил генерал Петров, уйдя на передовую через несколько 
часов после назначения на должность командира дивизии? Что это – бравада? 
Желание показать новым подчиненным свою храбрость? Пренебрежение к традиционным 
формальностям по приему и сдаче командования соединением?

Ни то, ни другое, ни третье. Петров исходил из главного – необходимости 
остановить врага, стабилизировать линию фронта на участке дивизии. Что ему 
делать в тылах? Принимать, подписывать бумаги? Знакомиться с частями? Но у него 
в подчинении всего два стрелковых полка, оба они на переднем крае, третий – в 
Восточном секторе. Резервов нет. Оперативно подчиненная ему кавалерийская 
дивизия хорошо известна, он только что был ее командиром. Что еще? Конечно же 
есть масса дел, которыми надо руководить командиру дивизии, но ими могут 
заняться заместители, начальник штаба, те, кто был здесь до него и лучше его 
знает все тонкости. Главное сейчас – остановить врага! И значит, надо прежде 
всего знать этого врага, где он, сколько у него сил, куда они направлены. Надо 
знать, чем можно остановить напор противника, какими силами располагает он сам, 
Петров. А все его силы впереди, значит, надо поскорее туда! Какие люди 
командуют полками, батальонами, ротами? Уж он-то знает, как много зависит от 
командира! Командир вдумчивый, смелый, подразделение в надежных руках – значит, 
и воевать оно будет надежно. Командир нерешительный, неуверенный – не жди от 
его подразделения ничего хорошего!

Нет, знал Иван Ефимович, что надо делать! Коротко поговорил с начальником штаба 
и с комиссаром дивизии: больше и не нужно говорить в такой обстановке. И вот:

– Начальник артиллерии, прошу за мной!

И – вперед.

Артиллерия была основной силой, которой генерал мог тогда влиять на исход боя. 
Танков нет. Никаких других поддерживающих сил и средств нет. Именно поэтому:

– Начарт, за мной!

И по дороге на передовую Иван Ефимович, верный себе, успел коротко поговорить с 
начартом. Подполковник Фрол Фалькович Гроссман перед началом войны был 
преподавателем в военном училище, но он не хотел оставаться в тылу, добился 
назначения в действующую армию и заменил выбывшего из строя начарта Чапаевской 
дивизии. К моменту назначения Петрова комдивом Гроссман был уже опытный 
фронтовой артиллерист.

И вот Петров уже в расположении 287-го стрелкового полка. Руководит боем и 
добивается первого успеха!

По этому поводу маршал Крылов, он тогда был уже начальником оперативного отдела 
Приморской армии, пишет:



«Существуют разные мнения насчет того, следует или не следует командиру 
соединения в боевой обстановке отлучаться со своего КП, оставляя там кого-то 
другого, чтобы лично побывать в частях. Но в этом, очевидно, не может быть 
общих правил. Василий Фролович Воробьев находился на КП почти безотлучно, и это 
не означало, что он плохо командует дивизией. Петров же – тут сказывались, 
вероятно, как склад характера, так и специфика прошлой его службы – испытывал