собраны в ставку Рунштедта. После недавних событий, связанных с покушением, 
были предприняты особые меры предосторожности. У всех военачальников отобрали 
не только оружие, но и палки, портфели и документы. Почти за каждым генералом 
сзади стоял офицер-эсэсовец. Как вспоминал командир танковой дивизии Дайерлайн, 
«эсэсовская охрана следила за каждым генералом с такой свирепостью, что те 
боялись даже сунуть руку в карман за носовым платком». В своем двухчасовом 
выступлении Гитлер сказал, что победа в этой операции повысит моральное 
состояние немецкого народа и повлияет на общественное мнение в союзных странах. 
Стабилизация Западного фронта позволит перебросить войска на восток и там 
остановить наступление русских. — В мировой истории еще никогда не было 
коалиции, составленной из столь инородных элементов и со столь противоположными 
целыми, как коалиция наших врагов... Они уже сейчас день ото дня расходятся в 
своих целях... противоречия между ними растут с каждым часом. Если теперь 
последует пара очень сильных ударов, то можно в любой момент ожидать, что этот 
искусственно сохраняемый единый фронт рухнет при оглушительных раскатах грома. 
Очевидно, что политическая направленность той крупной наступательной операции 
ставилась во главу угла. Наметив план действия войск, Гитлер предпринял меры 
для дезорганизации тыла союзников. Он вызвал уже знакомого читателям по многим 
другим специальным заданиям эсэсовца Скорцене и поставил ему задачу 
сформировать специальную бригаду, включить в нее рядовых и офицеров, говорящих 
по-английски, экипировать всех в американскую военную форму, снабдить трофейным 
оружием и транспортом и, действуя в тылу противника, проводить там диверсионные 
операции и уничтожать живую силу. В особенности следовало уделить внимание 
захвату мостов через реку Маас для обеспечения быстрого продвижения немецких 
войск. Кроме того, ставилась задача дезорганизовать работу штабов и физически 
устранить крупных военных руководителей противника. И еще предусматривалась 
высадка парашютного десанта на дорогах в глубине обороны англо-американских 
войск, чтобы не допустить подхода подкрепления к участку прорыва. В частях 6-й 
танковой армии и среди населения был специально пущен слух, что скоро эти части 
будут отправлены на Восток. Гитлеру удалось на участке прорыва создать 
превосходство в людях в 2,5 раза, в танках — в 1,5 раза, в артиллерии — почти в 
5 раз. 16 декабря 1944 года этот «удар больших надежд и чаяний» Гитлера был 
нанесен. Он был сокрушительным. Один из очевидцев так пишет в своих 
воспоминаниях: «Не ожидавшая удара 1-я американская армия была буквально 
сметена со своих плохо укрепленных позиций. Она потеряла все свои запасы 
горючего и боеприпасы». Одновременно диверсанты Скорцене, перемещаясь на 
трофейных джипах, наводили панику и ужас в американских тылах. Американский 
журналист Ингерсолл пишет: «Вражеские войска хлынули в прорыв, как вода во 
взорванную плотину. А от них по всем дорогам, ведущим на запад, бежали сломя 
голову американцы». Беспечность союзников перед этим наступлением немцев была 
просто поразительной. В ночь на 16 декабря все легли спать как обычно. В этот 
вечер ни один из американских командующих не предполагал крупного немецкого 
наступления. Командующий 12-й группой армий генерал Бредли собирался на 
следующее утро отправиться в ставку союзников близ Парижа, чтобы поздравить 
Эйзенхауэра с присвоением тому звания генерала армии — высшего в армии США. 
Вечером 15 декабря командующий английской армией фельдмаршал Монтгомери 
высказался в том смысле, что немцы более не способны на какое-либо крупное 
наступление, и испросил у Эйзенхауэра разрешения провести рождественский отпуск 
дома, в Англии. Нетрудно представить торжество и восторг на германской стороне. 
Газеты и радио просто захлебывались, описывая потрясающие успехи немецких войск.
 Гитлер торжествовал, и для того чтобы как-то особо отметить этот 
стратегический успех, так желанный для него, он ввел новую высшую награду — 
«Золотые дубовые листья к рыцарскому кресту». Первую такую награду 1 января 
1945 года он вручил прославленному асу Руделю. Но на этом успехе Гитлер не 
собирался останавливаться. Он сказал: — Только наступление может дать нам еще 
возможность привести войну на западе к благоприятному повороту. Он был 
абсолютно уверен, что теперь союзники уж обязательно станут более сговорчивыми. 
Эйзенхауэр, в свою очередь, тоже понимал, что наступление в Арденнах — не 
только законченная операция: «Немцы предпринимают максимальное и решительное 
усилие с целью достижения победы на западе в возможно кратчайший срок. Битва в 
Арденнах является, по моему мнению, только эпизодом, и мы должны ожидать, что 
противник нанесет удары и в других направлениях». И вдруг, после таких 
потрясающих успехов, 8 января Гитлер срочно позвонил командующему Западным 
фронтом Рунштедту и приказал немедленно отвести войска на исходные позиции. И 
все соединения, совсем недавно нацеленные на продолжение наступления на запад, 
были повернуты в обратном направлении и стали отходить на восток. Что же 
произошло? Для того чтобы выяснить это, нам необходимо вернуться на восток, на 
советско-германский фронт.

Висло-Одерская операцияПо замыслу Сталина, начало наступления планировалось на 
20 января 1945 года. Причем фланговые удары в Прибалтике и на юге намечались на 
несколько дней раньше, чтобы отвлечь туда резервы противника с Берлинского 
направления. Но обстановка изменилась в связи с «ардеинским похмельем» у 
союзников после Нового года. 6 января 1945 года Сталин получил «личное строго 
секретное послание» Черчилля: «На Западе идут очень тяжелые бои, и в любое 
время от Верховного Командования могут потребоваться большие решения. Вы сами 
знаете по Вашему собственному опыту, насколько тревожным является положение, 
когда приходится защищать очень широкий фронт после временной потери инициативы.
 Генералу Эйзенхауэру очень желательно и необходимо знать в общих чертах, что 
Вы предполагаете делать, так как это, конечно, отразится на всех его и наших