«С величайшей радостью докладывается о том, что задача, поставленная по 
овладению нашим прекрасным городом Киевом — столицей Украины, войсками 1-го 
Украинского фронта выполнена. Город Киев полностью очищен от фашистских 
оккупантов. Войска 1-го Украинского фронта продолжают выполнение поставленной 
задачи».

Получая информацию и наблюдая за действиями переправившихся на правый берег 
Днепра, Сталин отметил; те, кто захватил плацдарм, стремятся не только 
продвигаться вперед, но и расширить свои позиции. А в некоторых местах 
маленькие плацдармы объединяются с соседними. Правильно гласит военная 
пословица: хороший полководец не только учит свои войска, но и сам у них учится.
 Сталин извлек полезный урок из действий подразделений на плацдармах: не 
обязательно форсировать Днепр в других местах. Даже с подошедшими 
переправочными средствами дело это трудное, влечет большие потери. Можно, 
используя успех частей, переправившихся на правый берег, с их плацдармов бить 
вдоль побережья Днепра, сматывая оборону противника и тем самым расширяя 
плацдармы. Такие возможности появились в районе Киева, Черкасс, Днепропетровска,
 Запорожья и в других местах. На сей раз Сталин посчитал более подходящим для 
такой операции Степной фронт (он так назывался к началу этой операции). Чтобы в 
дальнейшем не было путаницы, я здесь сразу подскажу: с 20 октября Воронежский, 
Степной, Юго-Западный и Южный фронты были переименованы — в 1-й, 2-й, 3-й и 4-й 
Украинский фронты. Так что начинал эту операцию Конев еще будучи командующим 
Степным фронтом, завершал — уже как командующий 2-м Украинским фронтом. При 
подготовке этой операции тоже были использованы меры предосторожности и 
дезинформации, чтобы не выявить сосредоточения войск для нанесения удара с 
плацдарма. А перегруппировка была сложная. Но вот наконец все готово и, с 
благословения Сталина, 15 октября утром, после мощной артиллерийской и авиаци 
онной подготовки, этот бронированный кулак в составе четырех общевойсковых и 
одной танковой армии нанес совершенно неожиданный удар во фланг частям 
гитлеровцев на правом берегу Днепра! А Манштейн все, что было у него под рукой 
в те дни, бросил для отражения удара под Киевом. Против войск Конева 
фельдмаршал применил много авиации, чтобы быстро отреагировать на это 
наступление советских войск. Бои шли очень напряженные. В своих воспоминаниях 
Манштейн по этому поводу пишет: «В течение всего октября Степной фронт 
противника, командование которого, вероятно, было наиболее энергичным, 
перебрасывал все новые и новые силы на плацдарм, захваченный им южнее Днепра на 
стыке между 1-й танковой и 8-й армиями. К концу октября он расположил здесь не 
менее 5 армий (в том числе 1-ю танковую армию), в составе которых находились 7 
танковых и механизированных корпусов, насчитывающих свыше 900 танков. Перед 
таким превосходством сил внутренние фланги обеих армий не могли устоять и 
начали отход соответственно на восток и запад». Ну, прямо скажем: у страха 
глаза велики! Насчет количества армий Манштейн прав. Но вот насчет семи 
танковых и механизированных корпусов — тут он преувеличивает. Но еще характерно 
то, что, перечисляя эти объединения и соединения советских войск, Манштейн ни 
слова не говорит о том, что он «проморгал» их сосредоточение, что удар-то этот 
фланговый был для него полной неожиданностью. Об этом свидетельствует то, что у 
него на этом направлении резервов не оказалось. В результате такой 
крупномасштабной операции, которую предпринял Верховный Главнокомандующий (но 
надо отдать должное, исполнителем и непосредственным руководителем был Конев 
Иван Степанович), был создан огромный стратегический плацдарм меньшими усилиями,
 чем если бы такое пространство освобождалось с форсированием Днепра. 
Переправившиеся части оттеснили оборону противника на широком фронте вдоль 
Днепра и вышли к Кировограду. В общем, Сталин много и плодотворно поработал при 
организации форсирования Днепра с ходу, крупными фронтовыми объединениями. Он 
уехал в Тегеран, как говорится, не с пустыми руками — Киев взят, советская 
армия преодолела «Восточный вал» и успешно продвигается на Запад.




Тегеранская конференция


Здесь я сделаю небольшое отступление. Верный своим намерениям быть в 
повествовании поближе к местам описываемых событий и опираться на рассказы их 
очевидцев или участников, я, собирая материалы к этой главе, слетал в Тегеран 
(в августе 1995 г.), нашел там хорошие материалы о конференции. Я осмотрел дом, 
где жил Сталин, небольшой особняк на территории посольства, сейчас это 
резиденция нашего посла. В дни конференции на первом этаже находился начальник 
оперативного управления генерал Штеменко. Он поддерживал постоянную связь с 
Антоновым, а Сталин не раз говорил по ВЧ, интересуясь ходом боевых операций. 
Особенно его беспокоило положение под Киевом. С разрешения посла я осмотрел 
весь особняк. Сталин располагался на втором этаже, здесь были кабинет, спальня, 
ванная, комнаты для охраны. Мебель тех времен не сохранилась. Затем я обошел 
все помещения основного здания посольства, где проводились заседания и куда 
переселился из американского посольства президент Рузвельт. Это было связано с 
вопросами его безопасности. Еще по прибытии в Тегеран Черчилль отметил в своих 
воспоминаниях: «Я был не в восторге от того, как была организована встреча по 
моем прибытии на самолете в Тегеран. Английский посланник встретил меня на