размах. Протяженность фронта, на котором развивалось это сражение, превышала 
500 километров. Десятки крупнейших военачальников вложили свой опыт в развитие 
этой битвы, тысячи героических подвигов были совершены на всех уровнях — от 
высшего командования до рядовых солдат. Конечно же, это охватить, осмыслить — 
задача не из простых. Перечитав научные труды, архивные документы, мемуары 
полководцев и участников этого сражения, причем не только наших, но и немецких, 
я убедился, что история один раз вершится — в жизни или на полях сражений, а 
потом несколько раз переписывается, в зависимости от политических тенденций.
своего времени. Соответствующим образом менялись и оценки. Например, в 1961 
году вышла шеститомная история «Великой Отечественной войны Советского Союза в 
1941 — 1945 гг.». Открываю 3-й том... В нем глава «Разгром немецко-фашистских 
войск под Сталинградом». Это очень объемистый том — более 650 страниц. 
Сталинграду посвящено 73 страницы. Ну и что же мы видим? На этих 73 страницах 
ни разу не упоминается Сталин! Авторство по организации и проведению 
Сталинградского сражения теперь приписывается совершенно другим людям. Цитирую: 
«6 октября командующий Сталинградским фронтом генерал-полковник А. И. Еременко 
и член военного совета фронта генерал-лейтенант Н. С. Хрущев направили в Ставку 
свои предложения по организации и проведению наступления». А вот как маршал 
Еременко в своих мемуарах, названных «Сталинград», описывает зарождение плана 
Сталинградской операции: "Как-то в сентябре 1942 года, в конце наших 
переговоров по ВЧ с И. В. Сталиным, я вернулся к вопросу о подготовке 
контрнаступления. Переговоры, хотя и по ВЧ, велись, конечно, с соответствующими 
предосторожностями. — Товарищ Сталин, — обратился я к Верховному 
Главнокомандующему, — не пора ли нам начать подготовку для «переселения» и на 
севере, и на юге? Условия для этого созревают. — Хорошо, товарищ Еременко, — 
ответил И. В. Сталин, — подумаем над вопросом подготовки переселения... 
Новостью о состоявшихся переговорах с Верховным Главнокомандующим я сразу же 
поделился с Никитой Сергеевичем. (Книга была издана в 1961 году, и читатели, 
конечно же, понимают, почему здесь упоминается Никита Сергеевич, бывший тогда 
Первым секретарем ЦК КПСС; да и вся дальнейшая цитата в этом же духе. — В. К.). 
Внаших беседах мы детально обсудили все существенные вопросы: о направлении 
удара, районах сосредоточения и исходных районах для наступления, о частях 
врага, против которых нацеливался удар, его резервах, дислокации. Так 
выкристаллизовывался наш план... Придя к совершенно определенным выводам, мы 
решили сформулировать их письменно и направить в Ставку. В итоге появился 
документ, в котором были высказаны соображения, как добиться разгрома 
гитлеровских войск под Сталинградом". Что вытекает из этой цитаты? 
Разрабатывало план контрнаступления командование Сталинградского фронта, а 
посему все сияние славы и победы воздается этому командованию, то есть Еременко 
и Хрущеву. Итак, что же было в действительности? Как родилась идея 
Сталинградской операции, кто ее разрабатывал и кто осуществлял? Немцы удар на 
Сталинград планировали как вспомогательный, обеспечивающий левый фланг 
группировки, осуществляющей главную цель наступления — захват Баку. Однако в 
ходе этих сражений наступление на Сталинград обрело значение главного 
приложения усилий немецких войск. Гитлер намеревался облегчить выполнение 
задачи по захвату нефтяных источников. Поэтому с Кавказского направления даже 
перебрасывал войска (в частности, 4-ю танковую армию) на Сталинградское 
направление. Глубокое вклинивание гитлеровцев в нашу территорию вплоть до Волги 
создало угрозу разрезать страну и фронт на две изолированные части. Надо было 
принимать срочные меры по обороне Сталинграда. 27 августа 1942 года Сталин 
вызвал Жукова в Москву с Западного фронта. Сталин был не в очень хорошем 
настроении. Поздоровавшись, он сказал: — Плохо идут дела на юге. Может 
случиться так, что немцы возьмут Сталинград, Не лучше складывается обстановка 
на Северном Кавказе. Немцы все больше приближаются к бакинской нефти. Сталин 
помедлил, прошелся, немного смягчив тон, продолжил: — Государственный Комитет 
обороны решил назначить вас, товарищ Жуков, заместителем Верховного 
Главнокомандующего. ГКО также решил послать вас в район Сталинграда. Сейчас там 
находятся товарищи Василевский, Маленков и Малышев. Когда вы можете вылететь в 
Сталинград? Жуков ответил: — Мне потребуются сутки, товарищ Сталин. Я должен 
изучить обстановку в Генеральном штабе, и на следующий день я вылечу в 
Сталинфад. — Ну вот и хорошо. А вы не голодны? — вдруг спросил Сталин. — Не 
мешало бы нам подкрепиться. Не было обильного стола, не было изысканных блюд, 
как это некоторые представляют, а кое-кто даже пишет о замечательном снабжении 
высокого начальства. Принесли чай и десяток бутербродов. За чаем Сталин сообщил 
о сложившейся обстановке на 27 августа: — Немцы прорвались к Волге севернее 
Сталинграда и теперь пытаются ударом вдоль берега реки захватить город. 
Поддерживая свои войска, немецкая авиация совершает более тысячи вылетов в день.
 Я введу из своего резерва 24-ю и 66-ю армии для нанесения флангового удара по 
прорвавшемуся к Волге противнику. Вам следует принять меры, чтобы 1 -я 
гвардейская армия генерала Москаленко 2 сентября нанесла контрудар, а под 
прикрытием вывести в исходные районы 24-ю и 66-ю армии. Эти две армии вводите в 
бой незамедлительно, иначе мы потеряем Сталинград. На следующий день Жуков был 
уже на Волге. Встретился с Василевским, который подробно ознакомил его с 
обстановкой и последними событиями. Они выехали на командный пункт 1-й 
гвардейской армии к генералу Москаленко и позвонили, чтобы туда приехал 
командующий Сталинградским фронтом генерал-лейтенант Гордов. Все вместе 
разработали и обсудили план локального контрудара 1-й гвардейской армии, 
который Сталин поручил Жукову провести немедленно. Подсчитав возможности и 
учитывая, что все части были сосредоточены и подготовлены, Жуков позвонил 
Сталину и доложил, что контрудар может быть нанесен не раньше, чем 6 сентября.