сказать об этом нельзя, иначе я потеряю настрой на объективность. Жуков прямо 
говорит: «Весь замысел о переходе во всеобщее наступление на всех направлениях 
— это, конечно, не идея Генерального штаба, не замысел Шапошникова, который 
докладывал. Это исключительно был замысел лично Сталина». Директиву о 
наступлении штабы фронтов получили 7 января 1942 года. А 10 января командующие 
фронтами и командармы получили Директивное письмо Ставки Верховного 
Главнокомандования. В нем военное положение оценивалось в духе выступления 
Сталина на заседании от 5 января 1942 года и давались практические указания 
фронтам — для действий ударными группами и организации стратегического 
наступления. Вот это было уже общее наступление: для развития контрударов 
Сталин вводил свои стратегические резервы 20-й, 10-й армий, 1-ю ударную армию, 
другие части усиления и всю авиацию. Не буду подробно описывать ход и итог 
общего наступления, приведу лишь мнение двух военных специалистов, прекрасно 
разбиравшихся в предмете. Маршал Василевский: «В ходе общего наступления зимой 
1942 года советские войска истратили все с таким трудом созданные осенью и в 
начале зимы резервы. Поставленные задачи не удалось решить». Академик Самсонов: 
«...переход в общее наступление на всех основных стратегических направлениях 
без достаточного учета реальных возможностей фронтов провалился». Я так 
подробно остановился на проблеме разграничения контрударов и общего наступления,
 чтобы стало отчетливее видно, почему прежде всего сам Сталин, а за ним почти 
все наши военные историки и теоретики «объединяли» их в одно контрнаступление, 
начинающееся 5 декабря. Проще всего объяснить такие действия Сталина 
диктаторской инерцией мирного времени. В какой-то мере это, как говорится, 
имело место. Но попытаемся понять его намерения. Сталин не из тех, кто 
принимает решения, не взвесив все за и против. В данном случае он видит такую 
реальную картину: гитлеровская армия понесла большие потери в многочисленных, 
пусть даже победных операциях. В сражении за Москву она окончательно выдохлась, 
это подтверждается тем, что после контрударов Жукова наличными силами 
гитлеровские дивизии попятились назад. Есть все основания предположить, что под 
общим ударом всех фронтов, не позволяющих противнику маневрировать, покатится 
на Запад, а возможно и рухнет весь Восточный фронт немцев. Поэтому Сталин и 
замышлял общее наступление от Балтийского до Черного моря. Логика в таком 
суждении есть. Но дело в том, что логика в военном деле не идентична с логикой 
в философии, тут свои особенности, свои невидимые подводные камни. Напомним 
только об одном — о боевом духе, моральном состоянии войск. Соотношение сил 
может быть в пользу одной из сторон, и логика в таком случае подсказывает 
превосходство этой стороны. Однако низкое моральное состояние (тот самый 
подводный камень) приведет к поражению более сильную сторону. В 
контрнаступлении под Москвой боевой дух Советской Армии был на подъеме: после 
долгих неудач погнали, наконец, гитлеровцев назад. Сталин имел все основания 
опираться на этот фактор. Это, как говорится, то, что на поверхности, видимое 
всем, кто присутствовал на совещании Ставки, и понятное Генштабу, который 
оформлял решение Сталина на общее наступление. Но, как выяснилось совсем 
недавно (я эти документы увидел, только уже работая над этой книгой — в 1999 
году), у Сталина были еще свои, никому не известные, далеко ведущие 
стратегические расчеты. Сталину казалось, что общее наступление советских войск 
деморализует германское руководство, которое увидит свои отступающие по всему 
фронту войска и пойдет на мирные предложения, которые выдвинет он, Сталин. 
Верховный Главнокомандующий не посоветовался по этому поводу со своими 
полководцами, и даже с членами Политбюро, поэтому никто из них не упоминает об 
этой попытке ни в устных воспоминаниях, ни в опубликованных мемуарах. Сложилась 
ситуация, похожая на ту, что наблюдалась во время заключения Брестского мира 
1918 года, когда Ленин подписал кабальный договор ради спасения молодого 
Советского государства. Сталин видел — немцы уже под Москвой, потери Красной 
Армии огромны, резервов нет, формирование новых частей возможно только из новых 
призывников, но нет для них вооружения: оборонные заводы частично остались на 
оккупированных территориях, а большинство пребывает в стадии эвакуации; танки, 
самолеты, орудия, стрелковое вооружение выпускается в незначительном количестве 
предприятиями, которые раньше находились в глубине страны, а их очень немного. 
Для восстановления и организации производства эвакуированных заводов на новых 
местах в Сибири и Средней Азии необходимо время. Передышка нужна была во что бы 
то ни стало. Сталин приказал разведке найти выходы на гитлеровское командование 
и от его, Сталина, имени внести предложение о перемирии и даже больше (далеко 
идущие планы) — о коренном повороте в войне. Для осуществления этих тайных 
переговоров были реальные возможности: еще в 1938 году заключено соглашение о 
сотрудничестве между НКВД и гестапо. Существует подлинный документ, 
подтверждающий это.

Генеральное соглашениеО сотрудничестве, взаимопомощи, совместной деятельности 
между Главным управлением государственной безопасности НКВД СССР и Главным 
управлением безопасности Национал-Социалистической рабочей партии Германии 
(ГЕСТАПО). (Дальше следует текст -Генерального соглашения" на 9 страницах, я 
его опускаю и привожу только последний лист. — В. К.).Текст соглашения 
отпечатан на русском и немецком языках в единственном экземпляре, каждый из 
которых имеет одинаковую силу, скреплен подписями и печатями представителей 
НКВД и ГЕСГАПО. Русский текст соглашения остается в НКВД, немецкий в ГЕСТАПО. 
Совершено в Москве, 11 ноября 1938 г. в 15 час. 40 мин. Подписи сторон: 
НАЧАЛЬНИК ГЛАВНОГО УПРАВЛЕНИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ НАРОДНОГО 
КОМИССАРИАТА ВНУТРЕННИХ дел ссср комиссар госбезопасности I ранга (Л. БЕРИЯ) 
НАЧАЛЬНИК ЧЕТВЕРТОГО УПРАВЛЕНИЯ (ГЕСТАПО) ГЛАВНОГО УПРАВЛЕНИЯ БЕЗОПАСНОСТИ