власовцами. Точнее будет сказать, что в одной из стычек за плацдарм участвовала 
первая и единственная дивизия из так и не созданной армии Власова. Эпизод этот 
на общем фоне происходившего сражения был так незначителен, что Сталин даже не 
знал о нем. В своей книге и маршал Жуков ни одним словом не упоминает о 
власовцах в боях на подступах к Берлину. Но поскольку мы эту тему затронули 
раньше и я обещал довести до конца рассказ об «освободительном движении», 
которое пытался создать Власов, придется изложить несколько заключительных 
эпизодов из этой истории. После того как немецкой разведкой был создан «отдел 
восточной пропаганды особого назначения» в Дабендорфе, Власов и его ближайшие 
помощники главным образом занимались сочинением листовок и подготовкой 
пропагандистов, призывавших советских солдат переходить на сторону гитлеровцев. 
Разведотдел штаба сухопутных войск еще до появления Власова пытался создать 
оппозиционное движение для подрыва «изнутри» идеологических устоев Советской 
Армии. В Смоленске «городской управой» был сочинен адрес «Комитета освобождения 
народов России», который направили фюреру. Эта идея Гитлеру не понравилась. 
Комитету даже не ответили, затея лопнула. С появлением Власова руководители 
фашистской разведки, желая придать масштабность своей работе, попытались 
реанимировать «смоленский проект». Власов и его приближенные хотели 
использовать эту акцию в своих целях и пытались выпустить обращение от имени 
«Комитета освобождения народов России». Воззвание было отпечатано миллионным 
тиражом. Но... поступило строжайшее указание — «сбрасывать эту листовку только 
над территорией противника». О каком-то «освободительном движении» гитлеровское 
командование и мысли не допускало, его интересовало только разложение Советской 
Армии и увеличение числа перебежчиков. Катастрофа под Сталинградом привела в 
замешательство гитлеровское руководство. Разведчики генерала Гелена решили 
использовать эту беду в своих интересах и сделали еще одну попытку 
активизировать идею создания «освободительного движения». Они организовали 
агитационную поездку генерала Власова в группу армий «Север». Он выступал в 
лагере военнопленных, призывал их идти добровольцами в создаваемую им «Русскую 
освободительную армию». Генерал разгорячился до того, что разработал план под 
названием «Акция Просвет», в котором предлагал силами добровольцев захватить 
под Ленинградом Ораниенбаум и Кронштадт! Начальник разведотдела генерал Гелен 
готов был поддержать эту акцию — она поднимала авторитет возглавляемой им 
службы. Но... Опять это «но»: с одной стороны — это «НО» спасло Гелена от опалы 
— он не успел войти с ходатайством об осуществлении «Акции Просвет», а с другой,
 низвергло Власова с заоблачных вершин его мечтаний на бренную землю. А 
произошло вот что: из группы армий «Север» от контрразведчиков поступили 
доклады о том, что русский генерал в своих выступлениях договорился до какой-то 
«свободной России», до русской армии, которая будет всего лишь «союзницей» 
вермахта, и вообще: «Этот наглый русский чувствует себя уже правителем 
независимой России!» Все это вызвало яростный гнев фюрера, последовало 
категорическое запрещение Власову заниматься политической деятельностью. 17 
апреля 1943 года был издан специальный приказ:

"Ввиду неправомочных, наглых высказывании военнопленного русского генерала 
Власова во время его поездки в группу армий «Север», осуществленную без того, 
чтобы Фюреру и мне было известно об этом, приказываю немедленно перевести 
русского генерала Власова под особым конвоем обратно в лагерь военнопленных, 
где и содержать безвыходно. Фюрер не желает слышать имени Власова ни при каких 
обстоятельствах, разве что в связи с операциями чисто пропагандного характера, 
при проведении которых может потребоваться имя Власова, но не его личность. В 
случае нового личного появления Власова предпринять шаги к передаче его тайной 
полиции и обезвредить. Фельдмаршал Кейтель".

Обращаю на этот приказ особое внимание. Сколько бы ни писали о создании 
«освободительной армии» — ничего этого не было. Было желание создать ее, а на 
деле гитлеровцы не позволили Власову осуществить задуманное, и функционировал 
он практически как сотрудник разведотдела генерала Гелена. На большее ему хода 
не дали. Различные русские и национальные формирования были после 1943 года по 
приказу фюрера переведены на Западный фронт и включены под названием «четвертых 
батальонов» в германские полки. Они использовались для борьбы с партизанами и 
повстанцами в Дании, Италии, Норвегии и других странах. Руководил ими немецкий 
генерал Гельмих, а затем генерал Кёстринг. Их называли «генералами восточных 
войск», в позднее — «генералами добровольческих частей». Власова к руководству 
этими частями никогда не допускали. Больше того, «генерал добровольческих 
частей» Кёстринг заявил Штрикфельдту, курировавшему Власова: — Власов стал 
пугалом для фюрера и господ в верхах ОКБ. Поэтому я предпочитаю выполнять мои 
чисто солдатские и человеческие обязанности без связи с ним. Лучше, если я его 
не буду знать... И если в будущем нам придется когда-нибудь опереться на 
какую-либо ведущую русскую личность, то мы должны будем найти другого человека. 
Это еще одно свидетельство, что «РОА» и «освободительное движение» всего лишь 
миф, созданный теми, кто об этом пишет. Чего не было — того не было! Вот 
подтверждение тому одного из очень близких к Власову людей — его духовного 
наставника протоиерея Александра Киселева. Я познакомился с ним в Нью-Йорке в 
январе 1988 года. Он жил в небольшом особняке в самом конце Бродвея. В нашем 
обычном представлении Бродвей — это море электрического огня, рекламы, шикарные 
магазины, театры, казино. Однако тот же Бродвей, пересекая центральную часть 
города, на окраине превращается в довольно заурядную улицу с городским мусором 
— банками от пива, обертками от мороженого, шкурками от бананов. Во втором или 
третьем особняке от угла, в переулке, и находится обитель протоиерея. На первом