— Нелегальная работа заключалась в том, что такие же группы в тот период — с 
1928 по 1930 год — стали создаваться и на территории Союза.

— Главными составными частями того, что вошло в состав контрреволюционной 
организации в Москве, был Томский со своими профессионалистами, Бухарин со 
своими связями, в частности, со своими учениками, с его “школой”, потом я с 
целым рядом своих сторонников, затем Угланов с группой своих сторонников из 
москвичей. Это сразу составило организацию правых. До 1930 года шло накопление 
этой организации и использование открытых выступлений для вербовки сторонников 
и создания определенной популярности организации.

— В этих целях, в целях борьбы с партией, мы использовали профсоюзный съезд. 
Почти все 93 человека, которые голосовали за Томского и против партии на 
профсоюзном съезде, вошли в нашу контрреволюционную организацию. После того как 
было вынесено решение съезда партии о несовместимости взглядов правых с 
принадлежностью к партии, мы перешли полностью на нелегальность.

— Таким образом, с 1930 года контрреволюционная организация была нелегальной на 
100 процентов, ее работа была построена на обмане партии.

Вышинский:— Так что, обман партии — это была широко практиковавшаяся вами 
система?

Рыков:— Да, конечно, это была система, которая практиковалась очень широко.

(После словесных баталий, в которых, как говорит Рыков, троцкисты успеха не 
имели, они перешли к активным действиям).

Рыков:— Центр правых обращал на Северный Кавказ особое внимание, как в связи с 
большим удельным весом казачества и зажиточного крестьянства и специфическими 
традициями, так и ввиду его политического и хозяйственного значения, как 
области, граничащей с Украиной, имеющей большое количество национальных 
республик и дающей большое количество хлеба.

— Туда в 1932 году ездил специально Эйсмонт в целях организации нашего участия 
в кулацком движении, так как оно развивалось там довольно сильно. Эйсмонт 
поехал туда с моего ведома и после предварительного разговора со мной, с целью, 
как я уже сказал, всемерного обострения кулацкого движения на Северном Кавказе 
и содействия его распространению. После этого он мне сообщил, что связался с 
Пивова-ровым, и туда, кроме Эйсмонта, был послан Слепков, один из видных членов 
бухаринской организации. Он был послан с ведома и по инициативе Бухарина.

Вышинский:— С ведома Бухарина?

Рыков:— По его инициативе, по-моему, Бухарин не будет от этого отказываться. Я 
послал Эйсмонта и Смирнова, а он послал Слепкова.

Вышинский:— С какими конкретными заданиями поехал Слепков?

Рыков:— Подробные задания давал Бухарин, но основное задание было, как я уже 
сказал, — всемерное обострение недовольства кулаков, вплоть до всякого рода 
открытых выступлений.

Вышинский:— То есть, иначе говоря, для организации кулацких выступлений, 
кулацких восстаний?

Рыков:— Конечно. Я это и сказал. Только в тех случаях, когда нет данных для 
вооруженных выступлений, тогда устраивать невооруженные выступления.

Вышинский:— Бухарин давал задание?

Рыков:— Бухарин давал с нашего ведома, так что я считаю себя за это полностью 
ответственным.

Вышинский:— Что вы скажете, подсудимый Бухарин?

Бухарин:— Я подтверждаю все, что говорил здесь до сих пор Рыков. Слепков 
посылался на Северный Кавказ именно для этой цели.

Вышинский:— Вопрос о “повстанческой ориентации”. Что это такое — “повстанческая 
ориентация”?

Бухарин:— Это означает, что во всякой линии есть стратегия, тактика, 
организация и так далее. Повстанческий отряд — это есть категория организации, 
а не категория стратегии и даже не категория тактики. В своей терминологии я 
обычно различаю это, потому что мне кажется, что это можно различать...

Вышинский:— Понятно, можно. Но я спрашиваю: в вашей деятельности была линия на 
повстанческое движение? Это вы называете “повстанческая ориентация”?