стало ясно, что война может быть проиграна и огромные архивы едва ли удастся 
куда-то увезти и спрятать, Риббентроп приказал сделать микрокопии на фотопленку 
с наиболее важных документов.

Весной 1945 года поступило указание уничтожить архивы. Выполняя это указание, 
советник Карл фон Лет уничтожил документы, но спрятал микрофильмы (20 катушек, 
где заснято 9725 страниц документов) в железную коробку, обмотал ее 
промасленной тканью и зарыл в землю в парке замка Шенберг (Тюрингия), куда в то 
время был вывезен архив. 12 мая 1945 года фон Ляш рассказал о документах 
подполковнику английской армии Роберту Томсону. А тот сообщил об этом 
союзникам-американцам. 14 мая коробку вырыли, 19 мая доставили в Лондон, где 
американцы сняли дубликаты со всех микрофильмов. С этих микрофильмов и сделаны 
фотокопии, на издание которых ссылался я и которые сегодня известны всему свету.


Однако если прояснился вопрос об оригиналах немецкой стороны, то куда делись 
подлинники, принадлежащие нашей, советской стороне?

Как стало известно недавно, секретный протокол нашей стороны хранился в личном 
сейфе Молотова. О протоколе, подписанном от имени государства, не знал никто, 
кроме присутствовавших при его подписании. Не было об этом известно ни 
Политбюро ЦК партии, ни Верховному Совету СССР.

В печати содержание протокола впервые было опубликовано 23 мая 1946 года 
(газета “Сан-Луи постдиспетч”), а позднее во многих сборниках документов.

В советской печати о протоколе не только не упоминалось, но даже отрицалась 
возможность его существования, если появлялось какое-нибудь сообщение за 
рубежом. В 1989 году I Съезд народных депутатов СССР (на котором я 
присутствовал) поручил созданной под председательством А. Н. Яковлева комиссии 
дать “политическую и правовую оценку советско-германского Договора о 
ненападении от 23 августа 1939 года”. Комиссия ознакомилась с архивами МИД, 
Министерства обороны, КГБ, Главного архивного управления, Общего отдела ЦК КПСС 
и Института марксизма-ленинизма. Запрашивала немецкие документы через 
посольство ФРГ. Нигде оригиналы секретного протокола не найдены.

Дальше я привожу обоснование комиссии, почему она все же считает возможным 
признать существование протокола, несмотря на отсутствие подлинников:

“Действительно, оригиналы протоколов не найдены ни в советских, ни в зарубежных 
архивах. Тем не менее комиссия считает возможным признать, что секретный 
дополнительный протокол от 23 августа 1939 года существовал.

Первое. В Министерстве иностранных дел СССР существует служебная записка, 
фиксирующая передачу в апреле 1946 года подлинника секретных протоколов одним 
из помощников Молотова другому: Смирновым — Подцеробу. Таким образом, оригиналы 
у нас были, а затем они исчезли. Куда они исчезли, ни комиссия, никто об этом 
не знает.

Следующий факт. Найдены заверенные машинописные копии протоколов на русском 
языке. Как показала экспертиза, эти копии относятся к молотовским временам в 
работе МИД СССР.

Третье. Криминалисты провели экспертизу подписи Молотова в оригинале договора о 
ненападении, подлинник которого, как вы сами понимаете, у нас есть, и в 
фотокопии секретного протокола. Эксперты пришли к выводу об идентичности этих 
подписей.

Четвертое. Оказалось, что протоколы, с которых сняты западногерманские 
фотокопии, были напечатаны на той же машинке, что и хранящийся в архивах МИД 
СССР подлинник договора. Как вы понимаете, таких совпадений не бывает.

И наконец, пятое. Существует разграничительная карта. Она напечатана, 
завизирована Сталиным. Карта разграничивает территории точно по протоколу. 
Причем на ней две подписи Сталина. В одном случае — общая вместе с Риббентропом,
 а во втором случае Сталин красным карандашом делает поправку в нашу пользу и 
еще раз расписывается на этой поправке.

Таким образом, дорогие товарищи, эти соображения не вызывают малейших сомнений 
в том, что протокол такой существовал”.

Таково заключение комиссии.

Ставит точки над “и”, в отношении этих протоколов, статья, опубликованная в 
газете “Советская Россия” 11 марта 1993 года, в которой бывший руководитель 
аппарата экс-президента СССР Валерий Болдин окончательно снимает покровы с 
тайны о протоколах, отвечая на вопрос: “Ходила версия, причем на официальном 
уровне, что существуют только копии секретных протоколов. Вы помните, Горбачев 
говорил, что даже запрашивали германскую сторону, но подлинника не обнаружили и 
там?..” — следующим образом: