Провели они опытные учения с использованием атомной бомбы и применением войск. 
У нас нет такого опыта и, значит, надо его приобретать. Разумеется, не на войне,
 а на специальных учениях. Эту огромную работу под силу вести только Жукову. 
Значит, надо с ним мириться. Личной беседы у Сталина с маршалом не было, но 
выданные авансы и без слов красноречивы. Жуков — мужик догадливый — поймет.
Теперь попробуем, хотя бы приблизительно, представить ход мыслей Сталина о 
попытках фабрикации «заговора Жукова» А кто о них знает? Обыски были негласные. 
Подслушивание и сейчас ведется негласно. Аресты офицеров, генералов и главного 
маршала авиации производил Абакумов. Жукову пришлось писать объяснение о 
драгоценностях? Так опять же, за всем этим стоит Абакумов. А Сталин вроде бы в 
стороне. А то, что Абакумов много знает, так это не проблема — и Ягода, и Ежов 
много знали. А этот Абакумов такой недотепа, а, может быть наоборот очень 
хитрый — всегда в своих докладных пишет: «По Вашему указанию…» Зачем он так 
пишет? Нет, пора его убирать. А все его бумажки о «моих указаниях» хранятся у 
меня на квартире и надо будет их сжечь.
Такой ход мыслей возможно был у вождя до того, как он начал «реанимировать» 
Жукова, а то, что он так думал и заранее готовил мировую с маршалом, 
подтверждают не мысли, а реальные действия. Вот как начинается очень важный, 
подтверждающий то, что сказано выше, документ:

«1951 года июля 12 дня» Генеральный прокурор СССР, государственный советник 
юстиции 1–го класса Г. Сафонов предъявил Абакумову Виктору Семеновичу 1908 года 
рождения, члену ВКП (б) с 1930 года, образование низшее, должность до ареста 
Министр государственной безопасности СССР, — постановление об аресте в связи с 
обвинением по статье 58–16 УК РСФСР, которое гласит — измена Родине. И впредь 
содержать бывшего министра под стражей в Сокольнической тюрьме.» (Которая ныне 
известна, как «Матросская тишина»)

Одна из главных причин (официальная) — донос в ЦК Сталину коллеги Абакумова, 
старшего следователя по особо важным делам следственной части подполковника М. 
Рюмина о том, что Абакумов и его компания (были потом и они арестованы) 
покрывают замыслы вражеской агентуры, направленные против членов Политбюро и 
лично товарища Сталина.
Очень вовремя подоспел этот доносец. Давно пора избавиться от Абакумова. Вести 
следствие по делу Абакумова было поручено лично Генеральному прокурору Сафонову,
 но он вскоре попал в автокатастрофу и затем в больницу. Следствие продолжил 
его первый заместитель К. Мокичев. Через несколько дней после того, как он 
приступил к допросу, ему принесли записку:


«Тов.
Мокичев.

В 3 часа позвонил тов. Маленков и передал, что получено указание — завтра же 
послать товарищу Сталину протокол допроса Абакумова.
19.8.1951 г. 3 часа 10 минут

С. Игнатьев
»


Обратите внимание — велась такая работа главным образом ночами. Днем партийные, 
хозяйственные дела, а вот в ночной тиши Сталин любил заниматься «для души» 
судьбами людей, недавно еще близких. И все начальники сидят ночами в своих 
кабинетах и ждут распоряжений вождя. А выполняют их мгновенно. Это четко 
просматривается в короткой записочке. В 3 часа ночи Сталин позвонил Маленкову, 
а он на месте (молодец, хороший слуга). Маленков немедленно звонит министру 
госбезопасности и тот у телефона. Ну, только что назначенному сам бог велел 
свою старательность показывать. И он ее фиксирует даже письменно в записочке 
прокурору, даже время передачи указания проставил — «3 часа 1.0 минут», чтобы 
при необходимости можно было установить — он сработал мгновенно.
Протокол допроса Сталину из прокуратуры прислали. Но это было не то, что нужно… 
Или не успели за короткий срок сломить Абакумова или рассусоливали с ним 
законники. Рюмин, который уж был теперь начальником следственного управления, 
докладывая Сталину, обратил на это внимание и Сталин с ним согласился:
— Они чекисты (имел в виду Абакумова и тех, кто проходил с ним по одному 
делу) — от них уговорами ничего не добьешься, их надо… — и Сталин несколько раз 
стукнул ребром ладони по столу.
Дело Абакумова было передано из прокуратуры в Министерство госбезопасности. 
Рюмин повышен на должность зам. министра. Абакумов переводится из «Матросской 
тишины» в Лефортовскую, а затем в Бутырскую тюрьму.
Министр Игнатьев дает указание следователям «снять белые перчатки» и прибегать 
к физическим мерам воздействия и для убедительности добавил, что на этот счет 
есть «указание свыше». Абакумова истязали так, что вскоре он не мог ни стоять, 
ни передвигаться без посторонней помощи. Но он упорствовал и не признавал 
«вины».
Смерть настигла Сталина внезапно, не успел он уничтожить свой личный архив. 
Позднее этот архив пополнялся бумагами последующих генсеков. Кое—что в связи с 
открытием архивов узнал и я.
Вот один весьма любопытный, страшный, но красноречивый документ.