с официальной политикой партии и не воспринималось как предвидение крупнейшего 
полководца современности.
Конечно же, после возвращения Жукова ожидал неприятный разговор с Хрущевым. 
Текст корреспонденции с речью Жукова, попавший в ТАСС, был сокращен до 
короткого сообщения о факте выступления Жукова в колледже. А мы смотрим 
кинохронику дальше. После поездки по стране Жуков возвратился в Дели, устроил 
прием в Хайдарбадском дворце, на который были приглашены все, у кого он побывал 
в гостях прежде, и разумеется, дипломатический корпус.
После этого завершающего приема маршал и сопровождающие его вылетели в Рангун — 
столицу Бирмы.
Это уже «епархия» моего собеседника, бывшего нашего атташе в Бирме. Он очень 
оживился и готов давать еще более подробные пояснения.
На аэродроме в Рангуне маршала встречают премьер—министр Убаве и лидер партии 
«Чистая лига» У—ну — будущий многолетний премьер Бирмы. Они в национальной 
одежде, на голове белые платочки с бантиками с боку.
Жуков опять обходит почетный караул. Приемы. Встречи. Поездка по экзотическим 
городам этой сказочной «страны тысячи пагод». Маршал едет на советском «зиле». 
Стрыгин говорит:
— Этот автомобиль наше правительство подарило бирманскому правительству.
В древнем городе Мндалай на реке Ироведи, среди многих пагод один из самых 
древних и величественных храмов — Шведагон, ему более 2000 лет.
Стрыгин как диктор комментирует:
— Его высота 100 метров. На украшение пошло 25 тонн золота и 100 тонн серебра.
Жуков здоровается со священнослужителями храма, осматривает великолепное 
создание далеких предков, делает запись в книге почетных посетителей. Теперь и 
его автограф останется здесь на века. Маршал долго смотрит молча на массивную 
фигуру Будды. Он и сам чем—то похож на это изваяние: такой же крепкий, лобастый,
 с мощным подбородком, в котором упрямая ямочка. Этот подбородок и ямочка 
как—то особенно подчеркивают непреклонный жуковский характер. У Будды лицо 
круглое, подбородок овальный и ямочки нет, он ко всем добрый, он бог. А Жуков 
живой человек, полководец, ему нельзя быть добрым, твердость и несгибаемость — 
стержень его профессии.
Из Рангуна Жуков возвращается в Дели. Здесь торжественные проводы на аэродроме. 
И затем шестичасовой перелет через Гималаи, пустыни, поля, города, леса, и вот 
она родная Москва.
А в России зима. Встречающие маршалы и генералы в шинелях и каракулевых 
папахах: Конев, Мерецков, Малиновский, Москаленко и другие. Как же они непохожи 
на подтянутых индийских военачальников, те против наших, как молоденькие 
лейтенанты. Наши маршалы упитанные, на морозе краснолицые, изрядно обрюзгшие 
(возраст и образ жизни сказываются). Они улыбаются Жукову, жмут ему руку с 
угодливым полупоклоном…
До октябрьского Пленума, где они себя покажут совсем другими, оставалось еще 
несколько месяцев.



Первый сквознячок

В сентябре 1957 года Жуков поехал отдыхать в Крым. Была прекрасная летняя пора. 
Жуков пребывал в великолепном настроении, его окрыляла не только любовь к 
Галине Александровне, появился еще один «объект» для любви, излучающий теплое 
счастье. В апреле 1957 года родилась дочь, назвали ее Машенькой.
Во время отдыха Жуков не раз навещал Хрущева на его даче в Ореанде. Сделаю 
небольшое отступление. Много написано о роскошной жизни и всевозможных 
привилегиях для наших бывших партийных руководителей. Не собираюсь их защищать 
или оправдывать. Может быть, те, кто пришел после Сталина и допускали всякие 
излишества, но что касается самого свирепого вождя, то он был в быту 
неприхотлив и, как известно, после смерти его личное имущество состояло из 
кителя, сшитого еще до войны, мундира Генералиссимуса после парада Победы, шубы,
 в которой он, якобы, ходил еще в ссылке, подшитых валенок, да несколько трубок.
 А огромное количество ценных и драгоценных подарков, которые ему дарили к 
юбилеям и праздникам, были выставлены для общего обозрения в нескольких залах 
Музея Октябрьской революции, у площади Пушкина.
Дача в Нижней Ореанде, где отдыхал Хрущев, а затем Брежнев, Черненко и Андропов,
 была построена для Сталина. Он провел здесь один или два отпуска. Последний 
генсек Горбачев тоже пробыл здесь одно лето, но масштабы его не устроили, и он 
с Раисой Максимовной отгрохал дворец в Форосе, разумеется, за государственный 
счет (говорят, стоил 80 миллионов, по тем еще ценам).
Так вот, побывал я на этой, как ее до сих пор зовут сталинской даче в Нижней 
Ореанде. Двухэтажный коттедж, какие во время зарубежных поездок (и более 
шикарные) я видел (и посещал) у людей среднего достатка — писателей, юристов, 
врачей.
На первом этаже кабинет, столовая, бассейн (на случай плохой погоды, длина его 
метров десять). В цокольном этаже небольшой кинозал, биллиардная. На втором 
этаже холл, три спальни. Вот и вся «роскошь». На берегу моря небольшой 
грот—беседка, здесь с гостями пили чай, кофе и что покрепче.
Рядом с основным домом такой же двухэтажный особнячок, в нем отдыхали «вторые 
лица» государства — Суслов и, когда были еще не генсеками Черненко, Андропов, и 
другие приближенные.
Дом окружен прекрасным парком. В разное время побывали на этой даче по