разнообразные источники, а в качестве фундаментального научного труда примем 
монографию корпорации «РЭНД» «Социальная сетевая война сапатистов в Мексике» 
(Ronfeldt David F., Arquilla John, Fuller Graham E., Fuller Melissa. The 
Zapatista «Social Netwar» in Mexico. RAND, 1998 – http://www.rand.
org/publications/MR/MR994/). Кстати, одним из редакторов и автором этой 
монографии является все тот же Джон Аркилла.
     Вот как описывается ситуация, вызвавшая восстание сапатистов, на сервере 
Международного СоциальноЭкологического Союза (МСоЭС) – международной 
общественной некоммерческой организации (подчеркнем, что именно подобного рода 
некоммерческие организации Джон Аркилла называет базовыми боевыми единицами 
социальной сетевой войны): «Североамериканское соглашение о свободной торговле 
– это соглашение между Соединенными Штатами, Канадой и Мексикой, успешно 
создающее единую североамериканскую экономику. Сапатистская армия национального 
освобождения, которую поддерживает огромное количество местных жителей, считала 
и считает, что воздействие НАФТА на социальноэкономическую систему и экологию 
всех стран, участвующих в соглашении, поистине опустошающее.
     НАФТА – это не просто соглашение о свободной торговле товарами и услугами 
между странами. Его возможности гораздо шире. Оно дает компаниям, оперирующим 
под юрисдикцией НАФТА, определенные привилегии и всемерно способствует 
выполнению многих требований МВФ, таких как устранение государственного 
контроля за иностранными инвестициями. Договор явно отдает предпочтение 
корпорациям в ущерб интересам рабочих и окружающей среды. В приграничных 
городках Мексики жизнь превратилась в кошмар. Ядовитая грязь вытекает с фабрик, 
построенных недавно, после подписания НАФТА. Фабрики таких корпораций, как 
«Дженерал моторе» и AT amp;T, изрыгают всякую токсичную дрянь – расползающуюся 
повсюду багровую, оранжевую и зеленую слизь…»
     «Позвольте представиться. Мы – это Сапатистская армия национального 
освобождения. Десять лет мы жили в этих горах, готовясь к войне. В этих горах 
мы создали армию. Мы не могли жить внизу, в городах и на плантациях. Наши жизни 
ценились меньше, чем машины или животные. Мы были как камни, как сорная трава 
на дороге. Нас заставляли молчать. У нас не было лиц. У нас не было имен. Не 
было будущего. Мы не существовали для той силы, которая называется 
„неолиберализация“. Мы ничего не стоили, не производили, не покупали, не 
продавали. Мы были нулем в счетах большого капитала» (http://www.seu.
ru/programs/localization/booklet/gll5.txt).
     Новизну этого нового типа борьбы лучше всего, пожалуй, характеризует 
описание самого субкоманданте Маркоса, которое он дал в 2001 году в интервью 
всемирно известному колумбийскому писателю, нобелевскому лауреату Габриэлю 
Гарсиа Маркесу (автора известных всему миру романов – «Сто лет одиночества» и 
«Осень патриарха»).
     
     
    Г. Гарсия Маркес:
    Вы использовали выражение «как говорим мы, военные». Для нас, колумбийцев, 
которые привыкли слышать речи партизан, ваши слова мало похожи на военную 
лексику. Что от военных есть в вас и вашем движении и как вы можете описать 
войну, в которой участвовали?
     
     
    Субкоманданте Маркос:
    Мы сформировались внутри армии, Сапатистской армии национального 
освобождения. Это военная структура. Субкоманданте Маркос – военный командир 
армии. Но в любом случае, наша армия – совершенно другая, потому что мы 
стремимся как раз к тому, чтобы перестать быть армией.
     
     Военный – это абсурдная личность, потому что он должен прибегать к оружию 
для того, чтобы убедить другого, что его истина – единственная, которой нужно 
следовать, и в этом смысле, если будущее нашего движения – военное, у него нет 
будущего. Если САНО продолжит свое существование как вооруженная военная сила, 
это станет ее поражением. Поражением в смысле поражения ее идейных позиций, ее 
взгляда на мир. Кроме этого, еще худшим, чем это стало бы, если бы САНО пришла 
к власти и начала править, как революционная армия. Для нас это было бы 
поражением.
     То, что считалось бы успехом для военнополитической организации 60х и 
70х, когда возникли национальноосвободительные движения, для нас стало бы 
поражением. Мы видели, как эти победы приводили к провалам или поражениям, 
скрытым за собственной маской. То, что оставалось всегда нерешенным, – это роль 
людей, роль гражданского общества, роль народа.
     И наконец, это всегда было борьбой между двумя гегемониями. Репрессивная 
власть, которая сверху все решает за общество, и группа просветленных, которые 
хотят наставить страну на путь истинный, отстраняет первую группу от власти, 
берет власть в свои руки и тоже сверху начинает решать все за других. Для нас 
это – борьба гегемонии, и всегда в ней есть «плохие» и «хорошие»: те, кто 
побеждают – хорошие, те, кто терпит поражение – плохие.
     Но для остальной части общества в принципе ничего не меняется. Для САНО 
наступил момент, когда она оказалась превзойдена самим сапатизмом. Буква «А» 
(армия) в этой аббревиатуре уменьшается, ее руки оказываются связаны, причем 
настолько, что мобилизация без оружия не только не становится для нас 
трудностью, но мы даже испытываем от этого определенное облегчение. Да и 
патронташи становятся намного легче, чем раньше, и вес военной риторики,