неблагоприятная обстановка,
сложившаяся летом 1942 года, является следствием его личной ошибки, допущенной 
при
утверждении плана действий наших войск в летней кампании этого года. И он не 
искал
других виновников среди руководящих лиц Ставки и Генерального штаба.
27 августа 1942 года, когда я находился в районе Погорелое Городище, где мы 
проводили
наступательную операцию, мне позвонил А. Н. Поскребышев. Он сообщил, что 
накануне,
26 августа, ГКО, рассматривая обстановку на юге страны, принял решение о 
назначении
меня заместителем Верховного Главнокомандующего.
Александр Николаевич предупредил, чтобы я в 14.00 находился на командном пункте 

и
ждал звонка И. В. Сталина. Вообще крайне скупой на разговоры, он и на этот раз 
на все
мои вопросы отвечал: “Не знаю. Об этом, видимо, скажет сам”. Однако даже из 
этих слов
я понял, что Государственный Комитет Обороны находится в большой тревоге за 
исход
борьбы в районе Сталинграда.
Вскоре по ВЧ позвонил Верховный. Справившись о положении дел на Западном фронте,


он сказал:
— Вам нужно как можно быстрее приехать в Ставку. Оставьте за себя начальника 
штаба.
Продумайте, кого следует назначить командующим вместо вас.
На этом разговор был окончен. И. В. Сталин не сказал о назначении меня 
заместителем
Верховного Главнокомандующего. Видимо, об этом он хотел объявить при личной
встрече. Вообще Верховный по телефону говорил только то, что было крайне 
необходимо
сказать в данный момент. От нас он требовал быть крайне осторожными во время
телефонных разговоров, особенно в зоне действующих войск, где не было 
стационарных
средств засекречивания переговоров.
Не заезжая в штаб фронта, я выехал в Москву.
Поздно вечером этого же дня прибыл в Кремль. И. В. Сталин работал у себя в 
кабинете.
Там же находились некоторые члены ГКО.
Верховный сказал, что у нас плохо идут дела на юге и может случиться, что немцы 

возьмут
Сталинград. Не лучше складывается обстановка и на Северном Кавказе. Он объявил, 

что
ГКО решил назначить меня заместителем Верховного Главнокомандующего и послать в
район Сталинграда. Сейчас там находятся Василевский, Маленков и Малышев.
— Маленков останется с вами, а Василевский должен возвратиться в Москву. Когда 
вы
можете вылететь? — спросил меня Верховный.
Я ответил, что мне потребуются сутки для изучения обстановки и 29?го я смогу 
вылететь в
Сталинград.
— Ну вот и хорошо. А вы не голодны? — спросил вдруг И. В. Сталин. — Не мешало 
бы
немного подкрепиться.
Принесли чай и десяток бутербродов. За чаем И. В. Сталин вкратце сообщил 
сложившуюся
обстановку на 20 часов 27 августа. Рассказав кратко, что произошло под 
Сталинградом, И.
В. Сталин сказал, что Ставка решила передать Сталинградскому фронту 24, 1?ю
гвардейскую и 66?ю армии.
— В связи с тяжелой обстановкой в Сталинграде, — сказал Верховный, мы приказали
срочно перебросить 1?ю гвардейскую армию, которой командует Москаленко, в район
Лозное и с утра 2 сентября нанести ею и другими частями Сталинградского фронта
контрудар по прорвавшейся к Волге группировке противника и соединиться с 62?й
армией. Одновременно _______в состав Сталинградского фронта перебрасываются 
66?я армия
генерала Малиновского и 24?я армия генерала Козлова.
— Вам следует принять меры, чтобы 1?я гвардейская армия генерала Москаленко 2
сентября нанесла контрудар, а под ее прикрытием вывести в исходные районы 24?ю 
и 66?
ю армии, — сказал он, обращаясь ко мне. Эти две армии вводите в бой 
незамедлительно,
иначе мы потеряем Сталинград.
Было ясно, что предстоящая битва имеет крупнейшее военно?политическое значение. 

С
падением Сталинграда вражеское командование получило бы возможность отрезать юг
страны от центра. Мы могли также потерять и Волгу, важнейшую водную артерию 
страны,
по которой большим потоком шли грузы с Поволжья и Кавказа.
Верховное Главнокомандование направляло в район Сталинграда все, что было тогда
возможно. Тол