ну на 
две
части, вышел к Волге в районе Латошинка—Рынок. 62?я армия была отрезана от 
основных
сил Сталинградского фронта, вследствие чего ее передали в состав Юго?Восточного
фронта.
Немецкая бомбардировочная авиация подвергла Сталинград варварским
бомбардировкам, превращая его в груды развалин. Гибли мирные жители, 
уничтожались
промышленные предприятия и культурные ценности.
Утром 24 августа часть сил 14?го танкового корпуса противника перешла в 
наступление в
направлении Тракторного завода, но безуспешно. Здесь в ожесточенных боях 
приняли
участие вооруженные рабочие сталинградских заводов.
Одновременно войска Сталинградского фронта, отошедшие на северо?запад, 
атаковали
противника с севера на юг, заставили его развернуть значительные силы,
предназначенные для захвата Сталинграда. Этим маневром удар противника на город
был значительно ослаблен, а его 14?й танковый корпус оказался отрезанным от 
своих
тылов и вынужден был несколько дней получать снабжение по воздуху.
Переправив свои главные силы через Дон, противник развернул энергичное 
наступление,
поддержав его мощными ударами авиации.
К 30 августа войска Юго?Восточного фронта под давлением превосходящих сил
противника отошли на внешний обвод, но не сумев закрепиться ни нем, отошли на
внутренний обвод, 62?я и 64?я армии заняли оборону на линии Рынок—Орловка—
Гумрак— Песчанка—Ивановка. В это время 62?й армией командовал генерал?лейтенант
Антон Иванович Лопатин. Он сделал все, что от него требовал воинский долг, и 
даже
больше, поскольку прекрасно знал, что действовавший против войск его армии 
противник
был в численном превосходстве. И все же А И. Лопатин предусмотрительно сохранил 

62?
ю армию для борьбы с противником в условиях города, где впоследствии враг был
разбит, а затем и уничтожен.
Здесь следует сказать, что генерал В. И. Чуйков в своих воспоминаниях о 
сталинградских
сражениях не объективно оценил деятельность командующего 62?й армией генерала А.


И. Лопатина.
С 10 сентября 1942 года 62?й армией стал командовать генерал?лейтенант В. И. 
Чуйков.
В это тяжелое время Ставка приказала провести на западном направлении частные
наступательные операции с целью сковывания резервов противника и недопущения
переброски их в район Сталинграда.
На Западном фронте, которым я в то время командовал, события развивались
следующим образом. На левом крыле фронта в начале июля 10, 16?я и 61?я армии
развернули наступление с рубежа Киров—Волхов в сторону Брянска. На правом крыле,

 в
районе Погорелое Городище, усиленная 20?я армия во взаимодействии с левым 
крылом
Калининского фронта в августе повела успешное наступление с целью разгрома
противника в районе Сычевка—Ржев.
После прорыва немецкой обороны и выхода к железной дороге Ржев—Вязьма
наступление войск Западного фронта было приостановлено. Город Ржев войскам
Калининского фронта взять не удалось, и он остался в руках противника.
В районе Погорелое Городище—Сычевка противник понес большие потери. Чтобы
остановить успешный удар войск Западного фронта, немецкому командованию 
пришлось
спешно бросить туда значительное количество дивизий, предназначенных для 
развития
наступления на сталинградском и кавказском направлениях.
Немецкий генерал К. Типпельскирх по этому поводу писал: “Прорыв удалось
предотвратить только тем, что три танковые и несколько пехотных дивизий, 
которые уже
готовились к переброске на южный фронт, были задержаны и введены сначала для
локализации прорыва, а затем и для контрудара”{21}.
Если бы в нашем распоряжении были одна?две армии, можно было бы во
взаимодействии с Калининским фронтом не только разгромить ржевскую группировку, 

но
и всю ржевско?вяземскую группу немецких войск и значительно улучшить 
оперативное
положение на всем западном стратегическом направлении. К сожалению, эта 
реальная
возможность Верховным Главнокомандованием была упущена.
Вообще должен сказать, Верховный понял, чт