т хорошим скорняком, — ласково добавил мастер?старичок.
Это был Федор Иванович Колесов, самый справедливый, как я потом убедился, 
опытный
и авторитетный из всех мастеров.
Отведя меня в сторону, дядя Сергей стал называть по имени каждого мастера и 
мальчика
и рассказывать о них.
Я хорошо запомнил братьев Мишиных.
— Старший брат — хороший мастер, но здорово пьет, — говорил дядя Сергей, — а 
вот
этот, младший, очень жаден до денег. Говорят, что он завтракает, обедает и 
ужинает
всего лишь на десять копеек. Все о своем собственном деле мечтает. А это вот 
Михаил, он
частенько пьет запоем. После получки два?три дня пьет беспробудно. Способен 
пропить
последнюю рубашку и штаны, но мастер — золотые руки. Вот, — дядя Сергей показал 

на
высокого мальчика, — это старший мальчик, твой непосредственный начальник, 
зовут его
Кузьмой. Через год он будет мастером. А вон тот, курчавый, — это Григорий 
Матвеев из
деревни Трубино, он тебе доводится дальним родственником.
Поднявшись по темной и грязной лестнице на второй этаж, мы вошли в мастерскую.
Вышла хозяйка, поздоровалась и сказала, что хозяина сейчас нет, но скоро должен 

быть.
— Пойдем, покажу тебе расположение комнат, а потом будешь на кухне обедать.
Хозяйка подробно объяснила мне будущие обязанности — обязанности самого 
младшего
ученика — по уборке помещений, чистке обуви хозяев и их детей, показала, где и 
какие
лампады у икон, когда и как их надо зажигать и так далее.
— Ну, а остальное тебе объяснят Кузьма и старшая мастерица Матреша.
Потом Кузьма, старший мальчик, позвал меня на кухню обедать. Я здорово 
проголодался
и с аппетитом принялся за еду. Но тут случился со мной непредвиденный казус. Я 
не знал
существовавшего порядка, по которому вначале из общего большого блюда едят 
только
щи без мяса, а под конец, когда старшая мастерица постучит по блюду, можно 
взять
кусочек мяса. Сразу выловил пару кусочков мяса, с удовольствием их проглотил и 
уже
начал вылавливать третий, как неожиданно получил ложкой по лбу, да такой удар, 
что
сразу образовалась шишка.
Я был сконфужен тем, что за полдня пребывания в Москве уже дважды оказался 
битым.
Старший мальчик Кузьма оказался очень хорошим парнем.
— Ничего, терпи, коли будут бить, — сказал он мне после обеда, — за одного 
битого двух
небитых дают.
В тот же день Кузьма повел меня в ближайшие лавки, куда предстояло ходить за 
табаком
и водкой для мастеров. Кухарка (она же старшая мастерица) Матреша показала, как
чистить и мыть посуду и разводить самовар.
С утра следующего дня меня посадили в углу мастерской и сказали, чтобы я прежде 

всего
научился шить мех. Старшая мастерица снабдила меня иголкой, нитками и 
наперстком.
Показав технику шитья, она сказала:
— Если что?либо не будет получаться, подойди ко мне, я тебе покажу, как надо 
шить.
Я усердно принялся за свои первые трудовые уроки.
Работать мастера начинали ровно в семь часов утра и кончали в семь вечера, с 
часовым
перерывом на обед. Следовательно, рабочий день длился одиннадцать часов, а 
когда
случалось много работы, мастера задерживались до десяти?одиннадцати часов 
вечера. В
этом случае рабочий день доходил до пятнадцати часов в сутки. За сверхурочные 
они
получали дополнительную сдельную плату.
Мальчики?ученики всегда вставали в шесть утра. Быстро умывшись, мы готовили 
рабочие
места и все, что нужно было мастерам для работы. Ложились спать в одиннадцать 
вечера,
все убрав и подготовив к завтрашнему дню. Спади тут же, в мастерской, на полу, 
а когда
было очень холодно, — на полатях в прихожей с черного хода.
Поначалу я очень уставал. Трудно было привыкнуть