начальники разных степеней и рангов требовали указаний и распоряжений, а 
Карпенков всем говорил одну и ту же короткую фразу: "В лес". Если кто 
нерешительно спрашивал насчет костра, Карпенков, сделав строгое лицо, показывал 
внушительный, в кожаной перчатке кулак. 

Разведка сообщала, что противник отошел не везде, впереди немцы укрепляются 
вдоль Дороховской рокады и прочно удерживают фланги в районе Можайск - Кудрино. 
Весь намеченный план продвижения ломался. Положение усложнялось, надо было 
искать другой выход и всю операцию решать иначе. 

ГЛАВА 7 

Получив от разведчиков первое донесение, Доватор понял, что противник в 
лихорадке. Внезааный прорыв фронта вынудил немцев перебросить часть войск на 
левый фланг для того, чтобы, укрепившись на магистралях, добиться свободы 
маневра по внутренним коммуникациям на линиях Истра - Волоколамск, Дорохово - 
Руза, где имелись проходимые для танков грунтовые дороги, и тем самым задержать 
наступление нашего правого фланга. 

Наступление наших войск началось в исключительно трудных условиях. Стояли лютые 
морозы. День и ночь завывала вьюга, заметая дороги. В довершение всего путь 
преградили болота, леса и незамерзшие реки. Враг оказывал яростное 
сопротивление. Немецкая оборона опиралась не только на мощные опорные пункты и 
узлы сопротивления, в которые были превращены почти все села и деревни, но и на 
удобные естественные рубежи. В направлении Можайск - Звенигород перед нашими 
дивизиями была крутобережная Москва-река. Весь Звенигородский район с юга на 
север пересекали линия железной дороги и автострада Дорохово - Колюбаново - 
Горбово - Саввинская слобода - Звенигород. 

Наиболее крупными опорными пунктами немецкой обороны являлись Дорохово, Тучково 
и Колюбаново, прикрывающие можайскую группировку противника с востока и Рузу с 
ее узлом шоссейных дорог с юго-востока. Потеря этих пунктов влекла за собой 
неисчислимые для германского командования бедствия. 

Прорыв многочисленной конницы, да еще с танками, для немцев был полной 
неожиданностью. Избрав кратчайший, изумительный по своему тактическому замыслу 
путь на Тростянское, генерал Доватор круто повернул корпус на север и пошел 
лесами по бездорожью сначала вдоль линии фронта, громя немецкие гарнизоны и 
перехватывая все главные тыловые коммуникации. Немецкое командование пришло в 
замешательство. К исходу 14 декабря танкисты Иртышева, обойдя Горбово с 
северо-запада, отрезали путь отхода для большой группировки противника. Полки 
генерала Атланова, ворвавшись с двух сторон, частью уничтожили, а частью 
разогнали весь гарнизон и захватили всю технику. Используя замешательство 
противника, правофланговые дивизии нашей армии, возобновив наступление, лобовым 
ударом начали отбрасывать немцев на юг от Истры и 15 декабря вступили в 
Давыдовское. 

Пали опорные бастионы врага - Колюбаново, Тучково и Крюково. Это был момент 
окончательного кризиса немецкой обороны. В результате гитлеровское командование 
вынуждено было отказаться от "стабилизации" подмосковного фронта. Рейд корпуса 
Доватора не только лишил противника времени, необходимого для перегруппировки, 
но и угрожал посадить все четыре - 78, 261, 87, 254-ю - немецкие дивизии в 
крепкий мешок. 

Предвидя катастрофу, гитлеровцы под прикрытием сильных подвижных арьергардов 
начали выводить обильно оснащенные техникой части на главные магистрали, чтобы 
как можно быстрее совершить стремительный прыжок на запад. Кроме того, в связи 
с тяжелой обстановкой, сложившейся для противника в районе восточнее Можайска, 
надо было перебросить туда часть свежих войск, чтобы дать возможность вывести 
основные силы из Рузского выступа, попадавшего под угрозу окружения, и укрепить 
положение на Можайском направлении. 

Разгромив вражескую группировку в районе Горбово, Доватор повернул колонны 
своих дивизий на северо-запад и, взяв направление на Тростянское, пошел с 
короткими передышками форсированным маршем параллельно отступающему противнику. 


В лицо хлестала свирепая декабрьская вьюга. Обходя минные поля, колонны шли 
прямо через густые заросли. Лев Михайлович ехал в голове дивизии Тавлиева. Кони,
 проваливаясь в твердый глубокий снег, ранили ноги и оставляли за собой 
кровавые следы. 

Доватор часто спешивался и поглядывал из-под папахи, как разгулявшаяся поземка 
жадно зализывала пятна крови на снегу. Сжимая обветренные губы, он резким 
взмахом руки подзывал неутомимого начальника штаба и отдавал все новые и новые 
приказания: 

- Пошли офицера связи к командиру дивизий: полки не растягивать, колонны вести 
плотней, раненых и больных - на сани, теплее укутывать. Ни одного обмороженного,
 ни одного отставшего.