немецкого часового в каске. От моста серой лентой вьется грунтовой шлях. Он 
подымается на пригорок и обрывается у высокого белого здания школы, на краю 
смоленской деревни Рибшево. 

Августовская ночь окутала деревню сном и умиротворяющей тишиной. Только и 
слышны негромкие шаги часового по деревянному настилу да лепет говорливого 
ручейка, омывающего под мостом серые могучие валуны... 

Неподалеку от моста, в кустах, лежит Доватор. Больше получаса он наблюдает, 
покусывая губы, за деревней и за поведением часового. Около него прилегли 
разведчики Торба и Буслов, затихли. 

- Блиндаж, товарищ полковник, як раз недалеко от школы - щоб на случай шоссейку 
и мост прикрыть, - шепчет Торба. - На том конце пулеметы стоят. Пушки есть, но 
не на позиции. Тут зараз скопилось около ста машин. У нас все записано... 

Доватор одобрительно кивает головой, стаскивает с затылка кубанку и кладет 
рядом. По лицу его, освещенному луной, тенью пробегает тревожная дума. Он уже в 
сотый раз перебрал в мыслях план предстоящей операции. 

- Вот это да! - в тихом изумлении шепчет Буслов, поглаживая шелковистые завитки 
на кубанке Доватора. 

- Что такое? - повернув голову, встревоженно спрашивает Лев Михайлович. 

- Кубанка у вас, товарищ полковник, очень хорошая! - отвечает Буслов. 

- А-а!.. - Доватор взял кубанку, повертел ее в руках, потом снял с головы 
Буслова каску и вместо нее нахлобучил свою кубанку. Усмехнулся, видя 
растерянность казака. 

Торба ревниво покосился на эту сцену, гордо тряхнул головой. 

- Хлопцы, надо часового снять! - Доватор выжидающе посмотрел на Буслова и Торбу.
 - Надо перейти речушку, подползти - и снять. Но только без шума! 

Он понимал: если часового вспугнуть, может сорваться вся операция. Мост нельзя 
было оставлять целым: часть немецких машин успеет уйти по нему. Льва 
Михайловича охватил горячий задор: "Самому подползти - и..." 

- Кто пойдет? - спросил он тихим голосом. 

- Могу я, товарищ полковник, - отзывается Торба. 

- Можно попробовать... - лаконично вставляет Буслов и, повернувшись на бок, 
лицом к Доватору, простодушно говорит: - Только так, как вы говорите, не выйдет.
 

- Почему? - спрашивает Доватор. 

- Место чистое - заметит и убьет... Тревогу подымет, - отвечает Буслов. - Надо 
иначе. 

- Как же иначе? - спрашивает Доватор. 

- Я еще сам не знаю, товарищ полковник! - отвечает Буслов. - Раз нужно, пусть, 
скажем, меня убьют! 

- Тогда не нужно! - решительно заявляет Доватор. 

- Да нет, товарищ полковник, за здорово живешь я ведь не дам себя убить. Мы вот 
спустимся к речке, попьем водички - там и план народится... У меня есть один, 
да с изъянцем... Может, другой клюнет. Вы только меня не спрашивайте, товарищ 
полковник, пока я не начал действовать... Разрешите выполнять?.. 

С минуту Доватор колебался. Потом сказал коротко: 

- Выполняйте... 

Разведчики ушли. 

Лев Михайлович взглянул на часы и вспомнил, что в эту минуту полк Бойкова 
должен громить Демидово, где расположен крупный немецкий гарнизон. "Успешно или 
с большими потерями?.." Он болезненно переживал смерть каждого казака. Сейчас 
он обдумывал новое, очень важное задание. Штаб фронта передал по радио шифровку.
 Намечается десантная операция для оказания помощи войсковой части, окруженной 
в лесах Белоруссии. Десант будет сброшен в лесах Духовщины. Приказано прикрыть 
высадку десанта и обеспечить продвижение к месту назначения. "Наметил 
продвинуться глубже в тыл - не разрешили... Хочется погулять с конницей в лесах 
родной Белоруссии и наших людей выручить из окружения..."