- Никак нет, товарищ полковник! - Буслов отрицательно покачал головой. 
Спохватившись, добавил: - Я к майору, с донесением. - Сняв каску, Буслов достал 
свернутую трубочкой бумажку и подал Доватору. 

Прочитав донесение, Доватор молча передал его Карпенкову. Оказывается, многое 
зависело от своевременной доставки донесений. 

- Красноармейцев Буслова и Криворотько, - Доватор посмотрел на Карпенкова, - 
при первой возможности привести ко мне. Криворотько я знаю, это пулеметчик. А 
Буслова... Ты знаешь его? - Лев Михайлович пристально вглядывался в серые 
улыбчивые глаза Буслова. 

- Буслов - это я, товарищ полковник... 

- Ты Буслов? - Доватор был поражен скромностью этого человека. Вся его тяжелая 
фигура, маленькие спокойные глазки никак не сочетались с его дерзким подвигом, 
который был подробно описан в донесении Чалдоновым. 

- Карпенков, слышишь! Это Буслов! 

Доватор крепко сдавил твердую, как камень, руку Буслова и подвел смутившегося 
парня к стоявшей вблизи группе командиров. 

В полку подполковника Бойкова, куда через полчаса приехал Доватор, он застал 
связного, прибывшего от Осипова. Из донесения, которое прислал майор, Доватор 
узнал, что передовой отряд в 5.00 прорвался в направлении Подвязье и 
сосредоточился в двух километрах северо-восточнее Заболотской. Одновременно 
Осипов сообщил, что в районе Макарово большое количество пехоты противника с 
артиллерией спешно переправляется на западный берег реки Межа. 

- Молодец майор, не подвел! - передавая донесение Карпенкову, медленно 
проговорил Доватор. - Осипов разыграл блестящее начало! Оторвался почти на 
восемь километров и может очутиться в трудном положении. Надо немедленно помочь,
 а то немцы прижмут его. 

- Сейчас можно быстро продвинуться! - решительно сказал Карпенков. Он уже понял,
 что противник из района Макарово может подбросить пехоту и закрыть брешь. 

Но на самом деле обстановка была значительно хуже, и Карпенков не продумал ее 
до конца. Правильно оценили ее только два человека: Доватор и полковник Атланов,
 комдив. 

Все штабы, вьючные кони с боеприпасами и продовольствием, а также и основные 
резервы еще не тронулись с места и находились в лесу северо-восточнее станции 
Ломоносово. Движение дивизии застопорилось в направлении Болхино - там немцы 
оказывали упорное сопротивление. Пропустить колонну через узкую полоску прорыва 
было не так-то просто. На это надо было иметь достаточный срок, а от Макарова 
до Устья расстояние исчислялось двумя километрами. Немцы в любое время могли 
двинуть на Устье пехоту, ударить по движущейся колонне во фланг и рассечь ее 
пополам. Кроме того, противник мог в любое время бросить авиацию. 

- Надо продвигаться, Лев Михайлович, время идет! - Карпенков нетерпеливо глянул 
на часы. - У нас один выход... 

- Это не выход! - Доватор холодно пожал плечами и выразительно посмотрел на 
него воспаленными от бессонницы глазами. 

В жизни каждого одаренного человека бывают необыкновенные минуты: словно вдруг 
просыпаются все силы таланта. 

Лег Михайлович вскинул голову, надвинул кубанку до самых ушей, крикнул: 

- Коня! - И тут же спокойно добавил: - По коням, штаб. 

Сергей знал этот голос и подал коня рысью с места. 

- В направлении Курганово, немедленно понимаешь, Карпенков, немедленно! - 
подчеркнул Доватор. - Занять лес западнее Макарова. Там-то и необходимо 
прикрыть основные силы Атланова. Головная колонна подошла, пропускай быстро! 

Карпенков побежал выполнять приказание. Он уже понял, в чем заключалась 
разумность решения Доватора. Оно имело два главных преимущества: ликвидировало 
опасность нападения с левого фланга и укрывало конницу в лесу от возможного 
налета авиации... 

Это был один из замечательных маневров Доватора. Наступающих на правом фланге в 
юго-западном направлении конников Медникова Лев Михайлович неожиданно повернул 
на юго-восток - на Курганово. Никто этого предположить не мог. Но Доватор, 
принимая решение, понимал, что огромные лесные массивы в этом районе давали