повернул на восток. В лесу объяснил людям задачу, коням дал отдохнуть, 
оставленных для прикрытия пулеметчиков скрытно подослал к деревне на расстояние 
трехсот метров и с клинками наголо, на сумасшедшем карьере ворвался в Устье с 
запада. 

Темно-серая, с черной гривой, похожая на мустанга Нарта внесла Чалдонова в 
деревню первым. Фашисты кинулись врассыпную по огородам. Трескуче щелкали 
выстрелы, рвались гранаты. Чалдонов, поблескивая клинком, носился по деревне. 
Уцелевшие два танка повернули и покатили в направлении Митьково, где их хорошо 
встретил посланный Доватором артиллерийский капитан с черными усиками. Третий 
подбитый танк спешенные казаки закидали гранатами. Взорвали десять автомашин. 
Не успевшие бежать фашисты были порублены, один захвачен в плен. 

Вся операция была проведена в течение получаса, без единой потери. 

Вспоминая впоследствии эту операцию, Лев Михайлович Доватор шутя говорил 
газетным корреспондентам: "У меня есть такие хлопцы - в конном строю танки 
атакуют и клинком рубят..." 

Бой утих. Казаки выводили трофейных куцехвостых бельгийских лошадей и по 
распоряжению Чалдонова запрягали их в немецкие, на высоких колесах, фуры. 
Трегубов с трубой за плечами уселся на рослого битюга и нещадно колотил его 
шпорами по бокам. Лошадь слушалась плохо, шла неровной, тряской рысью. Трегубов,
 неуклюже и смешно подпрыгивая, подъехал к группе казаков. 

Сюда же подъехал и Чалдонов. Нарта, не успевшая остыть после боя, все еще 
всхрапывала, рвала повод, сверкая черными глазами, выгибая шею, сердито 
косилась по сторонам. 

"Не конь, а черт", - с завистью подумал Трегубов. Сравнявшись с группой казаков,
 Чалдонов поднял вдвое сложенную нагайку, повертел над каской и, медленно 
опуская ее к стременам, зычно подал команду: "По коням!" 

Казаки быстро выводили коней. 

- Товарищ комэска! Тут пленный! - крикнул кто-то. 

Чалдонов повернул голову. Среди расступившихся казаков стоял в потертом, 
мутно-сером френче высокий, краснолицый, с рыжими усами немец. Рядом с ним, с 
автоматами в руках, выпачканные в грязи, стояли Буслов и Криворотько. 

- Где ж вы были? - крикнул Чалдонов, сдерживая кипевшую в груди радость. - 
Быстренько докладывайте! Времени у нас нет! - Чалдонов нетерпеливо постучал 
плеткой по передней луке. 

Буслов не спеша счищал с рукава грязь. Сунув руку в карман, достал чистенький, 
аккуратно сложенный платок и начал протирать им автомат. 

- Все сработали честь по чести, товарищ старший лейтенант! докладывал 
Криворотько. - Засекли точки, автомашины, замаскированные около хат, подсчитали 
- девять штук. Вернулись обратно, лесочек прошли, на поле очутились - метров 
восемьсот осталось до вас. Буслов идет впереди, я сзади прикрываю. Смотрю, он 
встал и машет мне рукой. Подхожу - режет ножом телефонный кабель. "Правильно", 
- говорю. Вырезали метров пятьдесят. Решили закурить. Рожь такая - на коне 
можно спрятаться. Я быстро наглотался, а он сидит себе покуривает - не 
торопится. "Пойдем", - говорю. "Подожди маленько. У нас, - говорит, - время еще 
есть". - "Откуда ты знаешь? Наши с тобой часы-то у мастера..." - "А я, - 
говорит, - по звездам знаю: на охоту без часов хожу. Маленько посидим, - 
говорит, - связь придут чинить, мы живого немца и сцапаем..." Я ему говорю: 
"Нельзя, просрочим". А он свое: "Маленько просрочим - не беда! Комэска сказал, 
если будет возможность - поймайте "языка". Надо попробовать". Ну и попробовали..
. Век не забуду! 

Криворотько тыльной стороной ладони вытер вспотевший лоб и продолжал: 

- Слышим - идут, бормочут по-своему. Немного - три человека вроде по голосам. 
На машине приехали, мотор гудит, а они слезли и идут. Буслов говорит: "Ты двух 
бей, а я одного схвачу". Так и решили. Ну, ждем, значит. Лежим. Слышу - собака: 
"гав! гав!.." Меня даже мороз по коже подрал... 

- Да!.. - Чалдонов выразительно покачал головой. Он понимал, что значит 
встретить сторожевую собаку. 

- "Уходим", - шепчу я ему, а он меня цап за шиворот: "Куда?" 

- Да разве можно от овчарки удрать? - вставил все время молчавший Буслов. 

- Пока он меня за воротник держал, - продолжал Криворотько, собака-то со всего 
маху на нас и налетела. Он стукнул ее прикладом, а немцы вот они, рядом... 
Орут! Мать честная! Я из автомата свалил одного, Буслов - другого, а этот