пехота. Автоматчики простреливали поле длинными очередями, им вторили пулеметы 
танков. 

Чалдонов приказал отвести левофланговый взвод на правый фланг и перестроил 
боевые порядки фронтом на восток. Таким образом, рота 9-го немецкого батальона, 
сопровождавшая танки, попала под огонь трех взводов, располагавших тремя 
станковыми пулеметами и семью ручными, не считая автоматов и винтовок. 

Когда гитлеровцы подошли примерно на сто метров, Чалдонов приказал открыть 
огонь. Рота немцев, отсеченная от танков, была почти целиком истреблена. 

Крики немцев и стрельба быстро утихли. Потеряв в тумане видимость и оторвавшись 
от пехоты, танки беспомощно заметались по полю и повернули назад. Вражеская 
атака была отбита. 

Туман окончательно рассеялся. С наблюдательного пункта Чалдонову были ясно 
видны очертания деревенских построек с серыми крышами. 

Танки подошли к окраине деревни и остановились, потом начали разворачиваться 
для второй атаки. Но в это самое время слева от эскадрона дружно ударили пушки. 
Голоса их были звонкие, родные. Чалдонов сразу понял, что заговорили наши 
сорокапятимиллиметровые. Стреляли беглым огнем, сразу из четырех орудий. Один 
танк дрогнул и остановился, выпустив черную полосу дыма. 

Видя замешательство немецких танков, начавших отходить к деревне, Чалдонов 
мгновенно оценил обстановку и принял смелое до дерзости, но тактически 
правильное решение... 

Опушка леса, где укрылся Алексей Гордиенков, находилась примерно на расстоянии 
двухсот метров от сараев. 

Более двух часов Алексей следил за поведением гитлеровцев. Вели они себя на 
редкость беспокойно. Почти каждые пять минут сигналили зелеными ракетами, 
палили напропалую из пулеметов. 

Гордиенков приказал Шаповаленко, Салазкину и Воробьеву подползти поближе и 
посмотреть, нет ли где свободного прохода. 

Вскоре вернулся Торба с запиской от командира полка и привел с собой Биктяшева. 


- Как тут дела, Алеша? - Хафиз опустился на землю рядом с Гордиенковым. 

- Тише... У тебя какая задача? - не отвечая на вопрос, спросил Алексей. 

- Атаковать! - коротко ответил Хафиз. 

Гордиенкову хотелось прочитать записку Осипова, но фонаря ни у кого не 
оказалось. Торба передал содержание записки на словах, но частью забыл, частью 
перепутал. 

- Майор казав, шоб связаться вот с ними. - Торба показал на Биктяшева. 

- Зачем же мне с ним связываться, когда он здесь? - спросил Алексей. 

Захар помолчал. Подумав, продолжал: 

- А нам не шуметь, пока не будут кинуты две ракеты... 

- Кто должен сигналить? 

- Зараз я не могу сказать, - смущенно ответил Торба. Он не понял, кто должен 
бросить ракеты, а переспросить не догадался. 

- Ты что же, друг милый, приказание не повторил? - спросил Гордиенков. Торба 
молчал. Не видя выражения лица Алексея, Торба думал, что тот смотрит на него в 
темноте злыми глазами. 

Выручил Биктяшев. 

- Я должен бросать ракеты. В чем дело, Алеша? 

- Ты? - недоверчиво переспросил Алексей. 

- Конечно, я... два штук! - невозмутимо отвечал Хафиз. 

Алексей сердито сплюнул и шепотом проговорил: 

- Все равно надо записку прочитать! Ты тоже путаник хороший...