уступая место новым боевым заботам. Чалдонова в полку все знали как хорошего 
строевика, рубаку и джигита, песельника и весельчака, как храбрейшего командира 
и отличного товарища. 

Проводив командиров взводов, Чалдонов вызвал младшего сержанта Криворотько и 
бойца Буслова из отделения управления. Буслов был тихий парень, услужливый, 
молчаливый. И уж если он за что-нибудь брался, то переделывать после него не 
приходилось. 

В эскадроне порой злоупотребляли его услужливостью: "Буслов, за сеном", "Буслов,
 ровик рыть", "Буслов, на кухню картошку чистить", "Буслов, почини уздечку", 
"Буслов, будь друг, сходи за меня в наряд". 

Буслов на все просьбы и поручения бодро отвечал: "Есть!" Пригладит рукой белые 
как лен коротко остриженные волосы и идет выполнять то, что от него требуют. 
Чалдонов заметил эту несправедливость, дал кому следует нагоняй и взял Буслова 
под свое покровительство. Дело в том, что этот парень, пудов на пять весом, с 
железными мускулами, обладал замечательным голосом и считался самым лучшим 
подголоском в полку. 

Как-то вечером Чалдонов собрал казаков и запел "Калинушку". Песня не клеилась: 
не хватало подголоска. 

- А где Буслов? - спросил Чалдонов. 

Послали разыскать. Оказалось, Буслов стирает белье чуть ли не на целый взвод... 


С этого дня положение Буслова изменилось. Из ездовых его перевели в отделение 
управления. Поговорив с ним, Чалдонов узнал, что кадровую службу Буслов провел 
пограничником и отлично знал разведывательную службу. 

"Попробуем сейчас его на деле", - поджидая Буслова, размышлял Чалдонов. 

Буслов и Криворотько пришли минут через пять. 

- Присаживайтесь! 

Чалдонов устроил свой командный пункт в маленьком, наспех вырытом окопчике, в 
котором едва уместились три человека. 

- Придется вам одну задачку выполнить! - всматриваясь в лица разведчиков, 
неясные в темноте, проговорил Чалдонов. - Надо пробраться в деревню, посмотреть,
 что немцы делают, и доставить мне сведения. - Он сказал это так, как будто 
речь шла о самой обыкновенной вещи: "Сбегай, браток, в магазин, купи закуски". 
- Главное, друзья, - продолжал Чалдонов, - осторожненько узнать, сколько танков,
 пушек, где пулеметные точки и можно ли к ним скрытно подойти. Запомнить каждый 
кустик. Ясно? 

- Ясно, товарищ старший лейтенант, - ответил Криворотько. 

- Есть! - с неизменной бодростью подтвердил Буслов. 

- Теперь покурите на дорожку, а то там вряд ли придется. 

Чалдонов раскрыл портсигар и дал разведчикам по листочку бумаги. Сам же он 
курил трубку. 

- С огоньком - осторожно, а то засечет наблюдатель и начнет озорничать минами. 
Замаскируемся... 

Укрылись все трое плащ-палаткой и стукнулись козырьками касок. Буслову Чалдонов 
дал прикурить первому. Спичка осветила широкое, скуластое лицо Буслова, его 
застенчиво и добродушно улыбавшиеся серые глаза. Последним прикурил Чалдонов. 
Глубоко затянувшись табачным дымом, он продолжал: 

- Стрелять в том случае, если нет другого выхода. Можно будет притащите "языка".
 Но это между прочим. Жду вас через два часа. Деревня тут рядом. 

- Понятно, - снова подтвердил Криворотько. Буслов молча затоптал окурок. 

Сбросив плащ-палатку, все встали. Чалдонов пожелал успеха, крепко пожал руки. 

Разведчики, прижав к груди автоматы, скрылись во ржи. С минуту было слышно, как 
под их ногами шуршали спутанные стебли, потом все стихло. 

Проводив бойцов, Чалдонов решил посмотреть расположение боевых порядков. Он 
направился в ту сторону, откуда доносился скрежет лопат, задевающих о камни, и 
приглушенные голоса казаков, рывших окопы.