Превеселый был последний вечер. Варьку насилу спать отослали. 

Остались вдвоем, решили: детей немедленно вывезти под Москву. Это было 27 июня 
1941 года... С тех пор майор Осипов не получил из дому ни одного письма. Что 
случилось?.. 

Осипов встал, прошелся по шалашу. Накинул на плечи бурку, снова присел за стол. 
Открыл портсигар. В эту ночь он долго сидел с папиросой в руках, даже забыв 
закурить ее... 

ГЛАВА 10 

Несколько дней назад Доватор послал в инспекцию конницы письмо, на которое с 
нетерпением ждал ответа. Побывав на узле связи, Доватор решил навестить 
Гордиенкова. Он вышел на улицу, прошел через картофельное поле, обогнул кусты 
около речушки и направился к лесу. В конце деревни, на большаке, стояла 
легковая машина, а рядом с ней - командир в бурке. По кубанке Доватор издали 
узнал подполковника Холостякова. 

Когда машина скрылась за пригорком, Холостяков подошел к Доватору. Оказалось, 
приезжал генерал-майор, начальник штаба армии, с которым Доватор был хорошо 
знаком. Лев Михайлович удивился, что генерал не заехал к нему. 

В душе накипала досада. Доватор искоса взглянул на Холостякова, и ему 
показалось, что у того оскорбительно веселый вид. 

- Я считаю необходимым уведомить вас, что передал генералу рапорт. Холостяков, 
скрипнув под буркой ремнями, достал из кармана платок, вытер лицо и продолжал: 
- Мне бы хотелось... 

- Мне бы вот сейчас хотелось оперу послушать - "Евгения Онегина", перебил 
Доватор. 

- Почему вы меня не откомандируете? - спросил Холостяков. 

Этот разговор он заводил уже не в первый раз. По приказанию свыше Холостяков 
оставался в распоряжении Доватора, но должности тот ему не давал. На все 
командирские совещания Доватор приглашал Холостякова персональным распоряжением.
 Холостяков нервничал, волновался. Случайная встреча с генералом тоже не была 
утешительной. 

- Почему вы не сработались с Доватором? - принимая рапорт, спросил генерал. 

- У него характер невозможный. 

- Конкретней. 

- Молод и горяч, стремление к партизанщине. Вчерашний политрук, не нюхавший 
пороха, вообразивший себя Суворовым. Дьявольское честолюбие, дьявольская 
энергия, никакого опыта и в смысле теории - полный туман. Я не трус, вы меня по 
Финляндии знаете, я готов на любой осмысленный риск, но лезть в петлю так, за 
здорово живешь - слуга покорный! 

- Такие вопросы не решаются на большаке, - сухо отрезал генерал и поднял руку к 
фуражке. Потом, тронув за плечо шофера, добавил: - Посмотрим ваш рапорт... 

- Зачем мне вас откомандировывать? - проговорил Доватор, усилием воли подавляя 
закипавший гнев. - Рапорт подали - ждите! 

Доватор круто повернулся и пошел назад, в деревню. 

"Бежать хочешь, рейда боишься! - хотелось крикнуть ему. - А щегольскую кубанку 
носишь, укрываешь под буркой трусливую душу!.. Все равно потащу тебя в тыл, 
заставлю поверить, что русский человек ничего не боится на свете... Что он 
говорил генералу - вот что хотелось бы знать, что написал в рапорте?.. 
Нажаловался? Ну, черт с ним!" 

Придя в квартиру, тотчас же взялся за трубку полевого телефона. 

- "Орел"? Соедини с "Оршей"... "Орша"? Как чувствует себя лейтенант Гордиенков? 
Поправляется? Ну, добре! - Положил трубку, прошелся из угла в угол. Опять за 
телефон. - Карпенков? Есть что-нибудь новое? Почта пришла? Нет? - Бросил трубку 
да так и остался сидеть неподвижно. Над бровями сошлись резкие морщины. 
"Генерал не заехал. Сколько же еще сидеть сложа руки?" 

В сенцах раздались шаги, кто-то постучал. 

- Войдите! - крикнул Доватор. - Кто там?