- Кони получат в свое время. А вам надо сейчас покушать, - упрямо настаивал 
коновод. 

- Я смотрю, Сергей, ты во сто раз хуже моей жены! Ей всегда казалось, что я 
мало ем. Начнет уговаривать: "Вот этого поешь да то попробуй". Так напробуешься,
 что лень одолевает, поспать хочется. Верно? 

Доватор, улыбаясь, смотрел на Торбу. 

- Точно так, товарищ полковник! Жирный кот на мышей не охотится, весело сказал 
Захар. 

ГЛАВА 4 

С приездом Доватора в кавгруппу началась горячая подготовка конницы к рейду по 
глубоким тылам противника. 

Это было сложным делом. В боях дивизии понесли потери. Их необходимо было 
восполнить. 

На подготовку к рейду был дан жесткий срок. За этот срок прежде всего надо было 
научить людей особой тактике действия в тылу врага, повадки которого были еще 
мало изучены. 

В первые дни войны бывали кое-где случаи, когда слово "окружение" становилось 
источником путаницы, неразберихи, а порой и паники, которую поднимали трусы и 
разгильдяи. 

На долю Льва Михайловича Доватора выпала почетная задача: развеять боязнь 
окружения и доказать на практике, что бить врага можно всюду, были бы на то 
воля и умение. 

Но на первых порах Доватору пришлось столкнуться и с такими людьми, которые, 
еще не успев как следует повоевать, возомнили себя опытными стратегами. Они 
готовы были спешить конницу и превратить ее в пехоту. 

Прочитав боевой приказ о подготовке к рейду, подполковник Холостяков сказал 
Доватору: 

- Я не обсуждаю приказ, а высказываю свое мнение... Несколько дней назад мы 
едва вырвались из окружения, а сейчас сами полезем в пекло!.. Обо мне можно 
подумать, что я трус. Постарайтесь понять, товарищ полковник, что для военного 
человека умереть вовсе не трудно... - Голос Холостякова звучал надорванно, с 
волнующей хрипотцой. - Сейчас как раз нужно жить, чтобы разбить фашистскую 
армию. Значит, нужно беречь человеческие жизни. Скажу вам откровенно, при такой 
обстановке я бы не пошел с конницей по тылам противника, а щадил бы людей... 

Доватор слушает его молча. Медленно подняв от стола голову, внимательно своими 
ясными, острыми глазами оглядывает этого человека с ног до головы. Поощрительно 
и сдержанно говорит: 

- Продолжайте, пожалуйста... 

- Сейчас на всех фронтах сложное положение. Вы это, надеюсь, отлично знаете. 
Нам потребуется много живой силы, много резервов и технических средств. 
Стратегическая обстановка пока складывается не в нашу пользу. 

- Это слишком туманно выражено, товарищ подполковник. Говорите ясней. 

Еще в штабе фронта Доватор слышал много разговоров о немецкой стратегии и 
тактике, о быстроте маневренных передвижений. Сам выспрашивал подробности у 
знакомых командиров, побывавших в бою. Это были полезные, деловые суждения, без 
уныния и подавленности. Но тут Холостяков с назойливой бесцеремонностью внушал 
другое. 

- Слишком туманно, - повторил Доватор. 

- Постараюсь говорить ясней, - продолжал Холостяков. - Будем смотреть правде в 
глаза: Ельня окружена противником, Смоленск пал, фронт приближается к Москве, 
самые важные магистрали в руках немцев, а мы намерены распылять силы. Надо их 
концентрировать и готовиться к обороне. Командиры штаба армии не протерли еще 
глаза. Не видят и не чувствуют обстановки! 

- Понимаю! - соглашается Доватор. - Однако мне кажется, штаб армии и вы желаете 
как раз противоположного. Не писали вы об этой вашей точке зрения наштарму? 

- Не писал, а говорил, - ответил Холостяков. - Этим партизанским рейдом сейчас 
болеют все командиры и политработники. Ну и кавалеристы, конечно. Совершить 
марш по тылам врага с клинками наголо очень соблазнительно, но...