Буслов смутился. Козырнув, он начал затаптывать костер. 

- А вы откуда взялись, молодой человек? - спросил Доватор, поглядывая на Петю. 

- Командир партизанского отряда Петр Иванович Кочетков, - добродушно улыбаясь, 
ответил Буслов. 

- Петр Иванович? Да ведь мы с ним знакомы! - проговорил Лев Михайлович. - Как 
вы здесь очутились, Петр Иванович? 

Буслов коротко рассказал Доватору историю Пети. Оказалось, что совет полковника 
идти в партизаны Петя принял как боевой приказ. Поймал каким-то чудом уцелевшую 
в деревне лошадку, захватил необходимое "снаряжение" и отправился вслед за 
ушедшей конницей. Километров сорок он ехал позади всех, из боязни, что его 
вернут обратно. Так он и прибыл благополучно в леса Духовщины, расположился 
лагерем по соседству с кавалеристами с твердым намерением следовать за ними или 
разыскать какой-нибудь партизанский отряд. Буслов попросил у Доватора 
разрешения оставить Петю в эскадроне. 

- Как же не взять командира бесстрашных партизан! - улыбаясь, сказал Лев 
Михайлович. - Вот только конь у него уж очень пузатый... Да и хвост надо от 
репьев очистить. Ты, Буслов, седло подбери и в общем возьми его на свое 
попечение. А ружье, Петя, ты не бросай, береги - мы его после войны в музей 
сдадим... 

Оксана Гончарова была направлена в разведку для связи с партизанским отрядом. 

...Лунная осенняя ночь. Под ногами шуршали опавшие листья, потрескивали в 
тишине сухие ветки. В лесу - полное безмолвие, если не считать постоянной 
ночной трескотни немецких пулеметов и отдаленного грохота пушек. 

Лес кончился. Перед Оксаной лежала широкая, освещенная луной поляна. Оксана 
вышла из кустов. Неожиданно все осветилось ярким зеленоватым светом. Ракеты, 
шипя, взлетали в воздух и лопались с треском прямо над головой. "Хальт, рус!" 
Немцы набросились на Оксану, схватили ее. На опушке леса была устроена засада. 
При обыске у Оксаны нашли компас, а этого было больше чем достаточно, чтобы 
расстрелять девушку. Через час она была доставлена в немецкий штаб. 

После двухчасового допроса Густав Штрумф устал, обессилел от злобы, но ничего 
не добился от девушки. 

- Когда моя жена приехала занимать квартиру, вы сидели с Екатериной Авериной и 
пили молоко. Так? 

- Не помню, - коротко отвечала Оксана и упрямо смотрела себе под ноги. 

- Но я знаю! - в бешенстве кричал полковник. 

Даже часовой у двери вздрагивал от этого крика. 

- Кто зажигал дом, говори? 

- Не знаю. 

- Ты куда шла? 

- Домой. 

- А где твой дом? 

- Везде. 

- Хорошо. Скажи мне одно слово, - с каким-то жутким спокойствием продолжал 
полковник, - и я отпущу тебя. Дом зажгла Екатерина Аверина, чтоб уничтожить мою 
жену. Так? Да или нет? Скажи - да. Забирай пропуск и уходи. - Полковник впился 
в Оксану острым взглядом, ждал ответа. 

Оксана отрицательно покачала головой. 

Полковник вскочил, замычал, поднял над головой кулаки... 

Спустя час, выходя из подвала, он встретился с отцом. Генерал Штрумф оглядел 
сына с ног до головы, словно видел его в первый раз. Взглянул на руки Густава и 
поморщился: они были в крови. 

- Какие новости? - сухо спросил он, отворачиваясь. 

- Перехвачена шифровка русских, - ответил Густав. - В районе Демидово должен 
высадиться авиадесант, там же будет сброшен груз с боеприпасами для Доватора. Я 
захвачу его и уничтожу десант вместе с конницей Доватора! Полковник говорил