времени происходила смена командования армии. Генерал-лейтенант М. М. Попов, 
возглавлявший до этого более полугода 61-ю армию, сдавал свою должность вновь 
назначенному командарму генерал-лейтенанту П. А. Белову и отправлялся на 
Брянский фронт. 

С Павлом Алексеевичем Беловым мы были старыми друзьями, знали друг друга с 1933 
года, когда учились в Военной академии имени М. В. Фрунзе. Он начиная службу, 
как и я, в кавалерии, в 1940 году командовал 96-й горнострелковой дивизией в 
Киевском Особом военном округе, а когда началась война, возглавил 2-й кавкорпус.
 Встреча наша была самой теплой и товарищеской. 

61-й армии предстояло нанести частный удар по болховской группировке врага. 
Одновременно с ней подобные действия надлежало проводить 16-й и 10-й армиям 
Западного фронта с целью не допустить группу армий "Центр" на помощь силам 
вермахта, рвавшимся к Сталинграду и на Северный Кавказ. 

Мне было поручено выехать с группой командиров на правое крыло 61-й армии, где 
готовился вспомогательный удар в направлении Кирейкова. 

Наступление армий Западного фронта из-за отсутствия превосходства над 
противником и прочности его обороны особых территориальных успехов не принесло, 
но сковало довольно крупные силы гитлеровцев. 

Вечером 15 июля по вызову командарма я вернулся в штаб армии. Павел Алексеевич 
передал мне приказание командующего фронтом срочно ему позвонить. Вскоре в 
трубке телефона я услышал хорошо знакомый голос Георгия Константиновича. 
Поздоровавшись, он сказал: 

- Генерал-лейтенант Рокоссовский назначен командующим войсками Брянского фронта.
 По моему представлению Ставка назначила тебя вместо него командующим 
шестнадцатой армией. Как ты смотришь на это? 

Я выразил свою признательность за высокое доверие со стороны Военного совета 
фронта и Ставки Верховного Главнокомандования и заверил Г. К. Жукова, чте 
постараюсь на посту командующего армией, как говорится, не ударить в грязь 
лицом. 

Георгий Константинович приказал немедленно выехать в 16-ю и вступить в 
командование ею. 

Попрощавшись о генералом П. А. Беловым и членом Военного совета армии 
дивизионным комиссаром Д. Г. Дубровским, которые, кстати говоря, за время моего 
кратковременного пребывания в армии окружили меня вниманием и заботой, я выехал 
в сопровождении адъютанта старшего лейтенанта Ивана Бокорова в штаб 16-й армии, 
который располагался в лесу южнее Сухиничей. Ночь была безлунная, темная, 
поэтому в пути не раз приходилось останавливаться, чтобы убедиться, что мы не 
сбились с дороги. Кроме того, все осложнялось тем, что войсковой транспорт в 
ночное время активизировал движение, и нам нередко приходилось пробиваться 
через пробки, возникавшие на перекрестках дорог, в населенных пунктах, на 
подходах к мостам. 

Мысли же мои были заняты предстоящим вступлением в командование 16-й армией. 
Это событие радовало меня по двум причинам. Во-первых, как я уже писал, мне 
хотелось перейти на любую командную работу, и моя просьба, адресованная 
Верховному Главнокомандующему, была теперь полностью удовлетворена. Во-вторых, 
назначение именно в 16-ю армию было для меня большой честью. Это ведь была та 
самая армия, соединения которой проявили столько мужества и стойкости под 
Шепетовкой, о чем я подробно говорил в своей первой книге. Затем 16-я под 
руководством М. Ф. Лукина прославила свои знамена в Смоленском сражении, а под 
командованием К. К. Рокоссовского - в битве под Москвой. Конечно, состав армии 
менялся, но традиции героизма, высокого понимания долга перед Родиной, 
несомненно, сохранялись и крепли в этом прославленном объединении. 

Задумывался я, само собой разумеется, и над трудностями, которые ожидали меня 
на посту командарма. Чтобы их осилить, думалось мне, прежде всего надо 
опереться на коллектив управления и штаба, на всех коммунистов в соединениях и 
частях. 

Преодолев все ночные дорожные передряги, к раннему утру мы наконец добрались до 
штаба 16-й армии, который находился в лесу, близ села Чваново, и был неплохо 
замаскирован. 

Начальник штаба генерал Михаил Сергеевич Малинин и член Военного совета 
дивизионный комиссар Алексей Андреевич Лобачев ознакомили меня в самых общих 
чертах с обстановкой, сложившейся в полосе действий армии к моему приезду, и 
пригласили к завтраку. 

Константин Константинович Рокоссовский еще 12 июля, передав командование армией 
начальнику штаба, убыл на Брянский фронт.