- Мы решили передать одиннадцатую гвардейскую армию в состав войск Первого 
Прибалтийского фронта и возложить на вас задачу разгромить городокскую 
группировку войск противника и в последующем овладеть Витебском. 

Я заверил И. В. Сталина, что приложу все свои силы для выполнения поставленной 
задачи. 

- Но дело в том, что генерал Попов, - добавил я,- изъял из одиннадцатой 
гвардейской первый танковый корпус генерала Буткова и восемнадцатую гвардейскую 
стрелковую дивизию генерала Завадовского. 

- Что касается танкового корпуса, то я вас вполне понимаю, и мы поправим 
товарища Попова, - ответил Сталин, - а о дивизии не стоит и говорить. Ведь в 
ней сейчас наверняка не больше половины штатной численности... 

Я все же продолжал просить Верховного Главнокомандующего возвратить 18-ю 
гвардейскую, подчеркнув, что она в составе армии сражается давно и что речь 
идет о заслуженной дивизии, на которую равнялись воины других соединений, а в 
заключение сказал, что мы быстро укомплектуем ее гвардейцами, возвращающимися 
из армейских госпиталей, и лучшими воинами из числа вновь призываемого 
контингента. 

- Слышите, как дерется новый командующий фронтом за каждую дивизию и за 
гвардейские традиции! Это, по-моему, похвально, - сказал Сталин, обращаясь к 
присутствующим. 

Тут же он приказал соединить его с М. М. Поповым и потребовал вернуть в 11-ю 
гвардейскую армию 1-й танковый корпус и 18-ю гвардейскую дивизию. 

- Есть ли у вас пожелание,- обратился ко мне Сталин, - относительно кандидатуры 
на должность командарма одиннадцатой гвардейской? Мы здесь, в центре, подумали 
и пришли к выводу, что неплохо было бы на эту армию назначить опытного 
командующего - Героя Советского Союза генерал-полковника Чибисова. Как вы 
смотрите на это назначение? 

Предложение кандидатуры Н. Е. Чибисова было для меня несколько неожиданным, и я 
не торопился с ответом, чтобы лучше его обдумать. 

- Что же вы не отвечаете? - спросил Сталин. - Или имеете что-либо против 
Чибисова? 

Собравшись с мыслями, я ответил, что если вопрос еще не решен окончательно, то 
я порекомендовал бы другую кандидатуру. Чибисов, безусловно, опытный 
командующий. Однако надо иметь в виду, что, когда он после финской кампании 
стал генерал-лейтенантом, я был всего-навсего полковником. Чибисов об этом, 
конечно, знает, и это в какой-то мере может усложнить наши взаимоотношения. 

- А у вас есть кто-нибудь на примете? - спросил Сталин, не теряя благодушного 
тона. 

- Я предлагаю генерала Галицкого, нынешнего командарма третьей ударной. 

- А вы давно его знаете?- снова спросил Сталин. 

- Нет,- ответил я,- видел всего несколько раз, присутствуя на его докладах 
генералу Попову, но он произвел на меня очень хорошее впечатление своей 
собранностью, твердостью, умением быстро вникать в боевую ситуацию, точно 
сориентироваться в ходе боевых событий. Вместе с тем этот генерал хорошо знаком 
с обстановкой в районе Невеля, так как именно его войска сыграли основную роль 
в овладении этим пунктом. 

- Что же, - ответил Верховный Главнокомандующий,- ваши доводы заслуживают 
внимания. 

Сказав это, Сталин о чем-то задумался, раскуривая трубку, а затем энергично 
нажал на кнопку звонка. Сейчас же в кабинет вошел Поскребышев. 

- Подготовьте проект Постановления Совета Народных Комиссаров о присвоении 
товарищу Баграмяну звания генерала армии, - повернувшись к вошедшему, сказал 
Верховный и спросил:- Кто-то еще из командующих фронтами ходит в 
генерал-полковниках? 

- Командующий Ленинградским фронтом Говоров,- не задумываясь, ответил А. Н. 
Поскребышев. 

- Включите в проект Постановления и товарища Говорова, - распорядился Сталин и 
обернулся к Алексею Иннокентьевичу: - Как вы думаете, товарищ Антонов, 
присвоение звания генерал-полковника товарищу Штеменко поможет ему в работе?