яростным атакам танковых и моторизованных соединений противника. Наши войска 
дрались стойко, враг понес значительный урон. Но на ряде участков фашистские 
танки вклинились в боевые порядки дивизий. Белую Церковь пришлось оставить. 
Генерал И. И. Алексеев не смирился с этим. Перегруппировав свои силы, он 
организовал решительную контратаку. Противник был снова отброшен за шоссе 
Васильков — Белая Церковь. Но к вечеру из 6й армии поступило тревожное 
донесение: вражеские войска продвигаются на юг, обтекая Белую Церковь с запада. 

В районе Казатина противник еще больше оттеснил правофланговые части 6й армии 
на югозапад. Положение нашего 16го механизированного корпуса стало 
критическим. И в дополнение ко всем бедам — донесение командующего 12й армией: 

танки гитлеровцев в четырех местах прорвали фронт и устремились на Жмеринку и 
Винницу.
      Узнав об этом, главнокомандующий войсками ЮгоЗападного направления 
маршал С. М. Буденный потребовал от фронтового командования решительных 
действий и приказал бросить против наступающих вражеских войск прежде всего всю 

нашу авиацию. Одновременно он сообщил, что передает в подчинение фронту три 
резервные стрелковые дивизии, которые следуют в районы Черкасс и Канева по 
железной дороге.
      Когда я доложил Кирпоносу только что полученное распоряжение главкома, он 

помрачнел еще больше и тут же соединился по телефону с командующим ВВС фронта.
      — Товарищ Астахов! На левом крыле фронта обстановка резко осложнилась, об 

этом вам подробно доложит полковник Баграмян. Соберите все, что сумеете, и 
нанесите удар по танковым колоннам противника у Белой Церкви и северовосточное 

Казатина. Задержите их. Главная задача — сорвать вражеский маневр.
      Положив трубку, Кирпонос тихо, будто думая вслух, сказал:
      — А те три дивизии, которые передал главком, подойдут не скоро. К этому 
времени нашу шестую армию противник еще больше оттеснил на юг. Вероятно, Клейст 

попытается пробиться к Днепру. Следовательно, прибывающие дивизии придется 
использовать для прикрытия переправ: ведь с отходом шестой армии подступы к 
Днепру совершенно оголяются.
      На следующий день генерал Астахов направил против прорвавшихся вражеских 
группировок большую часть своих бомбардировщиков и штурмовиков. Они пробились 
через заслоны истребителей и нанесли удары по танковым колоннам, но, 
естественно, не могли остановить противника, развернувшего наступление почти по 

всему фронту.
      17 июля отряд генерала Ф. Н. Матыкина после смелой атаки ворвался в 
Фастов. В ожесточенном бою наши части разгромили фашистов и овладели городом. С 

новой силой разгорелся бой за Белую Церковь. Противник с трудом отбил атаки 
6го стрелкового корпуса. Подтянув резервы, фашисты возобновили наступление. 
Генералу Костенко пришлось думать не о возвращении Белой Церкви, а о том, как 
удержать позиции к востоку от города. Дивизии корпуса и подразделения сводного 
погранотряда, как и прежде, с величайшей стойкостью отражали натиск вражеских 
танков и мотопехоты. Вновь бессмертной славой покрыли себя пограничники, 
стоявшие насмерть между Фастовом и Белой Церковью. Много их пало от вражеских 
пуль, полегло под гусеницами фашистских танков, но уцелевшие продолжали драться.


      Память о боях, развернувшихся в эти июльские дни к югозападу от Фастова, 

живет в сердцах местных жителей. В селе Елизаветка они воздвигли величественный 

памятник, на мраморе которого навечно высечены имена павших героев 94го 
погранотряда, которым командовал майор Павел Иванович Босый. Многих 
тяжелораненых красноармейцев местные жители подобрали на поле боя и с риской 
для жизни выходили. Пограничника Ивана Ивановича Иванова нашли истекающим 
кровью, с раздробленными ногами. Чудом выжил солдат. И остался в тех местах, 
где воевал. И мало кто знал, что этот неунывающий человек — один из тех героев, 

кто в июле 1941 года насмерть бился здесь с врагом и в честь которых высится 
монумент в селе Елизаветка.
      …От Бердичева с боями отходили все дальше на югозапад дивизии 16го 
мехкорпуса. Под угрозой окружения они вынуждены были еще 15 июля оставить 
Казатин.
      В полосе 12й армии прорвавшиеся три пехотные дивизии и сотня танков 
противника заняли Жмеринку и устремились на Винницу, где находился штаб армии.
      К 18 июля разрыв между правофланговыми дивизиями 6й армии и 6м 
стрелковым корпусом 26й армии достиг почти сотни километров. В эту новую брешь 

непрерывным потоком текли вражеские войска. Еще дватри дня промедления, и наши 

6я и 12я армии окажутся в окружении.