южной окраине села Парипсы ( 4 километра к югу от Попельни) и задержать 
вражеские части. К счастью, поблизости оказалась батарея одного из армейских 
артполков. Командир полка охотно согласился, чтобы эта батарея своим огнем 
помогла пограничникам.
      Капитан Иван Михайлович Середа, старший политрук Павел Прохорович 
Колесниченко и их подчиненные ценою жизни задержали врага.
      Если вам, читатель, доведется побывать на Житомирщине, то поезжайте от 
Попельни на Сквиру. В нескольких километрах от города, на перекрестке дорог, вы 

увидите обелиск, на котором начертаны слова: «Товарищ! Низко поклонись этим 
полям, они окроплены кровью героев. Здесь 14 июля 1941 года в неравном бою с 
фашистскими танками пали смертью храбрых Герой Советского Союза капитан Середа, 

политрук Колесниченко и 152 бойца 94го пограничного отряда».
      Героизм пограничников и искусство их командиров не только почти на сутки 
задержали врага, но и спасли сводный отряд. Отступив к юговостоку от Фастова, 
он примкнул к соединениям 6го стрелкового корпуса и теперь снова участвовал в 
боях.
      Когда выяснилось, что 15 июля в непосредственное соприкосновение с 
противником вступили лишь эти небольшие силы, командующему фронтом пришлось 
поздно вечером дать 26?й армии новый приказ. Начало наступления переносилось на 

следующее утро. По этому приказу к исходу дня войска должны были выйти на рубеж 

Фастов, Краснолеси, Дулицкое (южнее Фастова). Снова ставилась очень трудная 
задача. Ведь это значило — за день не только разгромить наступавшие танковые и 
моторизованные дивизии врага, но и продвинуться на несколько десятков 
километров на северозапад. А сил попрежнему не было. Хотя армии Костенко 
передавался из фронтового резерва 64й стрелковый корпус двухдивизионного 
состава, но с врагом дрались пока все те же ослабленный 6й стрелковый корпус и 

пограничники. Отряд Ф. Н. Матыкина еще не подошел к линии фронта, а 64му 
стрелковому корпусу путь предстоял еще более далекий — он находился на 
восточном берегу Днепра. Перебросить его через реку и подтянуть к месту боя в 
условиях непрекращавшихся ударов авиации противника было делом весьма сложным и 

требовало времени.
      Теперь, конечно, можно недоумевать, почему в те дни 26й армии с 
удивительной настойчивостью ставились явно нереальные задачи: ведь ни 15, ни 16,

 ни 17 июля переданные командарму резервы не успевали подтянуться к исходному 
рубежу, а без них начинать контрудар было просто невозможно.
      Но постарайтесь, читатель, мысленно перенестись в те дни. Враг у стен 
Киева, его танки с минуты на минуту могут ринуться на город, фашистские войска 
рвутся на восток, то тут, то там пробивая нашу поспешно созданную оборону. В 
таких условиях и командование фронта и Ставка стремились использовать любую 
возможность, чтобы хоть на сутки, хоть на час остановить движение стальных 
вражеских лавин. Отсюда спешка в парировании ударов противника на самых 
уязвимых для нас направлениях. Приходилось полагаться на главное — несгибаемую 
силу духа наших людей, на то, что для них не существует невыполнимых задач. А в 

этом мы убеждались ежечасно.
      Командование 27го стрелкового корпуса приложило много энергии, чтобы 
ускорить переброску частей. Поскольку корпус уже находился на западном берегу 
Днепра, обе его дивизии 16 июля, хотя и не одновременно, с ходу вступили в бой 
северозападнее Киева. Ломая сопротивление противника, они продвигались 
довольно успешно и к концу дня оказались уже в четырех километрах от шоссе Киев 

— Житомир. А одна рота 144го стрелкового полка 28й горнострелковой дивизии во 

главе с младшим лейтенантом Д. И. Шепеленко прорвалась на шоссе и оседлала его 
в районе села Ставище. Об этом мы узнали не только из боевого донесения, но и 
из радиоперехвата: прослышав, что основная артерия, снабжавшая прорвавшиеся к 
Киеву войска, перерезана, командующий 6й немецкой армией генерал Рейхенау 
пришел в неистовство, и, угрожая страшнейшими карами, требовал от своих войск 
немедленно очистить шоссе. Против роты советских солдат фашистское командование 

бросило значительные силы мотопехоты и полтора десятка танков. Это происходило 
всего в четырех километрах от главных сил нашей горнострелковой дивизии, но к 
тому времени они были скованы боем и не смогли помочь горстке храбрецов. А те с 

честью выполнили свой долг. Двое суток длилась неравная схватка. Славный сын 
украинского народа Дмитрий Иванович Шепеленко и его боевые друзья погибли, но 
не отступили. К концу боя все поле вокруг села было усеяно трупами фашистских 
солдат, над которыми возвышались остовы сгоревших танков.
      Резко усилившееся сопротивление вражеских войск застопорило наступление 
27го стрелкового корпуса. Сказалось и то, что его действия не удалось 
поддержать одновременным ударом с юга, так как дивизии 6го стрелкового корпуса 

и сводный погранотряд в районах Фастова и Белой Церкви сами подверглись