бросил ее по дороге. Не обращая внимания на автоматную пальбу, которую открыли 

всполошившиеся фашисты, старший лейтенант снова спрыгнул с танка, разыскал 
пропажу и только тогда занял свое место в машине.
      Искусно маневрируя, танкисты вырвались из города. На шоссе они неожиданно 

столкнулись с вражеской автоколонной. Пелевин решился на отчаянную дерзость. Оп 

приказал механикуводителю таранить ближайшую машину. Поднялась невообразимая 
суматоха. Грузовики наскакивали друг на друга, опрокидывались. Фашистские 
солдаты, бесцельно паля из автоматов, разбегались по полю. Воспользовавшись 
паникой, Пелевин скрылся в ближайшем перелеске. Через полчаса он был в 
расположении наших войск. Доставленный Пелевиным «язык» оказался очень ценным. 
Это был штабной офицер, который вез важный приказ из штаба немецкой дивизии.
      А как неудержимо шли в атаку танкисты этого отряда! Нам сообщили о 
подвиге экипажа тридцатьчетверки в составе командира танка М. С. Дударова, 
механикаводителя С. И. Жданова, башенного стрелка В. И. Бастыря и радиста С. В.

 Крымова. В самый критический момент боя открыла огонь хорошо замаскированная 
на фланге фашистская батарея. Командир роты приказал Дударову уничтожить ее. 
Жданов развернул машину и на всей скорости повел ее на врага. Фашисты 
сосредоточили по танку огонь всех своих четырех орудий. Машина содрогалась от 
рикошетировавших от нее снарядов. Все танкисты были изранены осколками брони. 
Прямым попаданием башню заклинило, вести огонь стало невозможно. Был затруднен 
и обзор из танка. Командиру пришлось наблюдать через открытый люк. И всетаки 
танкисты мчались вперед. Они влетели на огневые позиции и начали утюжить 
вражеские орудия и разбегавшихся артиллеристов. Рота получила возможность 
развивать атаку.
      Тяжелый танк КВ, в экипаж которого входили лейтенант И. Н. Жабин, младший 

воентехник С. П. Киселев, младший командир В. И. Гришин, командир орудия Т. И. 
Точин и красноармеец Л. К. Верховский, после атаки оказался отрезанным от своих.

 В танке был также командир роты старший лейтенант А. Е. Кожемячко.
      — Ничего, — сказал он танкистам, — будем драться. В первые же часы боя 
перебило гусеницу. Танкисты огнем отбивались от наседавших фашистов. Схватка 
продолжалась и ночью. Пока одни очередями пулеметов держали противника на 
расстоянии, другие вышли из танка и исправили повреждение. До утра экипаж 
сражался на улицах Бердичева. За это время он уничтожил 8 немецких танков, 
множество автомашин, десятки солдат противника, а в конце концов вырвался к 
своим и вдобавок притащил на буксире почти совсем исправный фашистский танк. 
Когда КВ доставили на ремонтный завод, в броне его насчитали добрых три десятка 

больших вмятин, а в основании башни торчал впившийся в сталь вражеский 
бронебойный снаряд.
      Героические действия бойцов и командиров 10й танковой дивизии были 
высоко оценены Советским правительством. Еще в июле 1941 года 109 танкистов 
были награждены орденами и медалями.
      Трудная судьба выпала на долю командира дивизии Сергея Яковлевича 
Огурцова, храбрейшего человека, участника гражданской войны. В начале августа 
1941 года с остатками своего сводного отряда он был окружен фашистами. Враги 
долго не могли одолеть горстку героев, которые во главе со своим командиром не 
раз поднимались в контратаку. В последнем бою генерал Огурцов был тяжело 
контужен и в беспамятстве захвачен фашистами. Попал в лагерь для военнопленных, 

но, едва поправился, бежал, разыскал партизан, участвовал во всех самых 
отчаянных вылазках партизанского отряда, которым руководил Манжевидзе. В 
операции под городом Томашув С. Я. Огурцов пал смертью героя.
      Действия наших войск в районе Бердичева встревожили фашистское верховное 
командование. После войны мне довелось просматривать дневник бывшего начальника 

генерального штаба гитлеровских сухопутных войск. Генералполковник Гальдер 
записал тогда: «Бердичев: в результате сильных атак противника с юга и востока 
11я танковая и 60я моторизованная дивизии были вынуждены перейти к обороне. 
16я танковая и 16я моторизованная дивизии продвигаются очень медленно». А еще 

через два дня он дополняет свою запись: «11я танковая дивизия потеряла 2000 
человек».
      Тем временем соединения нашей 5й армии, выполняя приказ командования 
фронта, упорно прорывались навстречу войскам 6й армии. Яростно атаковали врага 

дивизии 19го механизированного корпуса генерала Н. В. Фекленко. 40я танковая 
дивизия, в которой было в строю около трех десятков танков, глубоко вклинилась 
в расположение противника. Отдельные танки в пылу атаки прорывались в тыл 
фашистских войск и вызывали там панику. Особенно часто совершали такие рейды на 

своих тридцатьчетверках старший лейтенант А. К. Юнацкий и лейтенант Л. М. Оскин.

 После одной такой «прогулки» Юнацкого по вражеским артиллерийским позициям 
фашисты недосчитались более десятка противотанковых пушек и одной гаубицы