Сослуживцы считали его суховатым, но уважали за ровность характера и высокую 
эрудированность. Он по праву считался крупным знатоком штабной работы, особенно 

хорошо знал службу войск и организационномобилизационную работу.
      Генерал Пуркаев оказался невысокого роста, но атлетически сложенным, 
выглядел несколько старше своих лет. Массивная голова с темными, густыми, 
слегка топорщившимися волосами, широкоскулое мужественное лицо, большие карие 
глаза, строго устремленные на собеседника сквозь толстые стекла пенсне.
      Встретил он меня сухо и сдержанно. Разговор получился сугубо официальным. 

Когда я представился и доложил о полученном от Жукова задании, Пуркаев позвонил 

генералмайору Рубцову, приказал подумать, кого из штабных командиров можно 
было бы выделить мне в помощь, и незамедлительно обеспечить мне в оперативном 
отделе необходимые условия для работы.
      Вскоре Рубцов уже дружески тискал меня в объятиях, Он сразу же 
поинтересовался, как я устроился с жильем, распорядился, чтобы мне выделили 
комнату для работы и выдали постоянный пропуск в штаб округа.
      Я без промедления приступил к делу. Большую помощь оказал мне прибывший в 

округ на стажировку выпускник Академии Генерального штаба бывалый кавалерист 
подполковник Г. В. Иванов.
      Жил я без семьи, работал, как говорится, с подъема до отбоя. Мы с 
Ивановым довольно быстро справились с заданием. Много трудившийся над докладом 
командующий остался доволен нашим старанием. В конце сентября Георгий 
Константинович внес последние поправки и дополнения и, вручив мне материал, 
распорядился:
      — Внимательно проверь еще раз после перепечатки. И готовься к отъезду: 
через три дня начнется командноштабное учение в двенадцатой армии. Я хочу 
побывать там. Поедешь со мной. Представлю тебя командующему армией, а в ходе 
учения познакомишься со штабом, в котором тебе предстоит работать.
      
В ШТАБЕ АРМИИ
      
      Штаб 12й армии разместился в лесу западнее Дрогобыча. Возле большой 
палатки выстроились командиры управления армии. По лесу разнеслось 
оглушительное
      «Смирно!», и навстречу Жукову, печатая шаг, двинулся стройный генерал, 
зычным голосом отдал рапорт. Это был командующий армией генераллейтенант 
Филипп Алексеевич Парусиной. Молча протянув ему руку, Георгий Константинович 
негромко поздоровался с командирами.
      — А я вам подкрепление привез, — сказал он Парусинову и указал на меня. — 

Ваш новый начальник оперативного отдела.
      Генерал внимательно оглядел меня с головы до ног.
      Мы обменялись молчаливым рукопожатием. Он был выше среднего роста, 
держался прямо, горделиво откидывая назад красивую голову с густой черной 
шевелюрой. Во всем его облике чувствовалось какоето особое изящество. Чистое 
бледное лицо, тонкие смоляные дуги бровей, нос с небольшой горбинкой, ухоженные 

черные усики щеточкой… Держался он независимо и подчеркнуто официально.
      Мне говорили, что Парусинов обладает острым умом, что он опытный командир,

 но иногда его подводит недостаточная военнотеоретическая подготовка. В 
Красной Армии Филипп Алексеевич служит со дня ее основания. Постепенно дорос до 

должности помощника командира стрелковой дивизии. А в 1938 году началось его 
стремительное продвижение. И вот он уже командующий армией.
      Жуков поинтересовался замыслом учения. Прошли в палатку, где были 
развешаны карты и схемы. Георгий Константинович сначала слушал командарма не 
перебивая, а потом выразил неодобрение. Яблоком раздора явился вопрос о 
количестве танков и артиллерии на участке прорыва.
      Проектом Полевого устава 1939 года на каждый километр участка прорыва на 
направлении главного удара предусматривалось сосредоточение не менее 30 — 35 
орудий и 15 — 20 танков. Но опыт боевых действий в Испании и на Карельском 
перешейке показал, что такие плотности уже явно недостаточны, их надо 
увеличивать по крайней мере вдвое. Парусинов не хотел этого признавать, считал, 

что новые плотности надуманны и создать их практически невозможно. Наступать он 

собирался, руководствуясь прежними установками.
      Жуков выслушивал возражения своего увлекающегося оппонента с холодной 
невозмутимостью, а затем легко и убедительно разбивал все его доводы.
      — Мы должны учиться воевать с умным и сильным врагом. Одним «ура» его не 
одолеть.
      Командующий округом потребовал создать более высокие плотности артиллерии 

и танков на участке прорыва. Сделал он и другие существенные замечания по 
организации учения.
      Когда Г. К. Жуков уехал, ко мне подошел генерал Арушанян, начальник штаба