«Сильнее всего укрепились захватчики на площади Пяти Углов. Из окон 
четырехэтажного дома, как из амбразур, били пулеметы. Пограничники все же 
пробрались в это здание. Комсомолец Щербицкий выкинул вражеского пулеметчика из 

окна второго этажа. Старшина Мальков забросал гранатами фашистов, засевших в 
подвале. Проводник Андреев с двумя пограничниками шли за собакой, безошибочно 
находившей замаскированных автоматчиков. В 14.00 на площади появились два 
вражеских танка, их расстреляли подоспевшие наши артиллеристы».
      Забегая вперед, скажу, что бои за город продолжались еще довольно долго. 
Трижды фашисты захватывали его, и каждый раз части славной 99й стрелковой 
дивизии и подразделения пограничников снова выбивали их. Наши войска удерживали 

Перемышль до тех пор, пока не получили приказ оставить его.
      На остальных участках 26й армии положение тоже не вызывало тревоги. И 
совсем спокойно было в полосе 12й армии, занимавшей оборону в Карпатах и 
Буковине.
      Все это давало повод надеяться на успех нашего контрудара, организации 
которого командование фронта уделяло все свое внимание.
      
СИЛ НЕ ХВАТАЕТ…
      
      Глубокое вклинение танковой группировки противника на луцком направлении 
и продолжавшееся продвижение фашистских танковых колонн от Радзехува на Дубно 
представляли огромную опасность.
      Причин, способствовавших успеху гитлеровцев в этих районах, было много. 
Одна из них заключалась в том, что мы, разрабатывая в мирное время план 
прикрытия государственной границы, считали наиболее важным краковскольвовское 
направление. Нам думалось, что именно здесь, где проходила мощная 
железнодорожная магистраль, ведущая из глубины Польши на Львов, и была хорошо 
развитая сеть шоссейных и грунтовых дорог, фашисты прежде всего сосредоточат 
свои силы. Выдвинутый на запад район с таким большим городом, как Львов, и мы 
рассматривали как выгодный плацдарм на случай нашего перехода к широким 
наступательным действиям. Не случайно на это направление были нацелены два 
наших наиболее хорошо укомплектованных и самых боеспособных механизированных 
корпуса — 4й и 8й.
      А вот другому важному оперативному направлению — люблинсколуцкому — мы 
не придали должного значения. Хотя здесь граничившая с нами территория 
оккупированной гитлеровцами Польши довольно глубоко вдавалась на восток, 
нависая с севера над Львовом, но к этому выступу с запада не было хороших 
подходов. И трудно было представить себе, что именно этот район фашистское 
командование использует для сосредоточения своей крупной наступательной 
группировки. Поэтому в нашем плане прикрытия границы здесь предусматривалась 
меньшая, чем на львовском направлении, тактическая плотность войск первого 
эшелона. Более того, на стыке 5?й и 6й армий, располагавшихся в этой зоне, на 
значительном протяжении участок границы прикрывался лишь подразделениями 
пограничников.
      Это вовсе не значит, что мы не заботились о прикрытии люблинсколуцкого 
направления. Помимо 22го мехкорпуса 5й армии, располагавшегося поблизости от 
границы, командование рассчитывало в случае необходимости перебросить сюда 15й 

мехкорпус фронтового подчинения, соединения которого стояли в 100 — 150 
километрах — в Бродах, Белом Камне и Кременце. Кроме того, можно было бы в 
течение трехчетырех дней подтянуть еще два механизированных корпуса из состава 

второго эшелона округа: из района НовоградВолынского — 9й корпус генерала 
Рокоссовского и из района Житомира — 19й корпус генерала Фекленко.
      Но события развивались не так, как мы предполагали. Нападение гитлеровцев 

было столь внезапным и стремительным, что не только корпуса второго эшелона, но 

даже стрелковые дивизии, входившие в состав 5й армии, не успели 
заблаговременно выйти к границе и развернуться для отпора агрессору.
      Мощные танковые клинья все глубже вонзались в нашу территорию. Надо было 
во что бы то ни стало обрубить их. Вечером 23 июня Военный совет фронта 
собрался, чтобы разработать план контрудара. Совещание началось с краткого 
доклада Пуркаева. Он подвел итог боевым действиям войск за первые два дня войны 

и дал оценку сложившейся обстановке. По его расчетам, утром участвовать в 
контрударе смогут лишь 15й и 22й механизированные корпуса, да и то не всеми 
силами (в 22м в назначенный район успеет подойти лишь одна дивизия). Их могут 
поддержать 135я стрелковая дивизия и 1я противотанковая артиллерийская 
бригада, которые уже втянулись в тяжелые бои. На другие войска полагаться не 
приходится: 8й мехкорпус, уже проделавший большой путь под непрерывным 
воздействием авиации противника, все еще находится на марше из района Львова; 
4й мехкорпус брошен на отражение наступления врага на львовском направлении. 
Что касается 9го и 19го мехкорпусов, то им потребуется для подхода к полю 
сражения не менее двух суток. 31, 36 и 37й стрелковые корпуса находятся в 130 
— 150 километрах и подойдут только через несколько дней.
      Таким образом, сил для контрудара сейчас слишком мало.
      — Если мы так медленно будем подтягивать мехкорпуса, — вскипел Вашугин, —