штаба все нет.
      Поздней ночью мы приблизились к селу ИсковцыСенчанские (Юсковцы). 
Несмотря на темноту, быстро сориентировались по дорожным указателям, которые 
гитлеровцы с немецкой педантичностью успели поставить почти на каждом 
перекрестке. Остановились, чтобы подтянуть и привести в порядок отряд. Пока 
Алексеев и я занимались этим, офицеры оперативного отдела обошли хаты. Узнав, 
что в село нагрянули не немцы, а «червонноармейцы», попрятавшиеся жители 
высыпали на улицу, наперебой стали потчевать бойцов разной снедью.
      Возвратился один из командиров оперативного отдела, посланный для связи 
со штабом фронта. Он принес неожиданную новость: никто за нами не следует. Ему 
встретились бойцы, прорвавшиеся сквозь вражеский заслон из Городищ. Они в один 
голос заявляют, что никого из наших там не осталось, все машины ушли на запад. 
Ничего не могу понять. Но нам приказано двигаться на Сенчу, и мы пойдем туда. 
Возможно, штаб фронта следует туда другой дорогой. Миновать Сенчу он не может: 
там мост через Сулу. На этой каверзной речке с широкой заболоченной поймой 
мосты только в Сенче и Лохвице. Но соваться в Лохвицу безумие — такой крупный 
населенный пункт наверняка забит вражескими войсками.
      Перед рассветом наш отряд с ходу ворвался в Сенчу в западной части села. 
Немцев там не было. Но стоило нам приблизиться к мосту, как с того берега 
ударил ураганный пулеметный и артиллерийскоминометный огонь. Пришлось залечь. 
Советуюсь с Алексеевым и Рогатиным. Решаем атаковать. Надо захватить переправу 
и все село и удерживать их до прихода колонны штаба фронта. Огонь не стихает, 
но бойцы по моей команде поднимаются, вбегают на мост. В это время показались 
немецкие танки. Стреляя из пушек и пулеметов, они устремились на наш берег. А у 

нас не было даже бутылок с горючей смесью. Пришлось оставить село. Стало ясно, 
что нам его не взять. Попытаемся обойти.
      Разбиваем отряд на две части. Генерал Алексеев повел свою группу на север,

 а я — на юг, к небольшому селу Лучка. Обе группы подготовят подручные средства 

для переправы и до утра будут ждать подхода колонны штаба.
      Перед рассветом, потеряв всякую надежду на встречу со штабом фронта, мы 
переплыли на лодках реку. Местный житель провел нас по путаным и топким тропам 
через заболоченную пойму. Благополучно пересекли шоссе и укрылись в копнах 
пшеницы. Я послал в разведку молодого разворотливого лейтенанта Дорохова. Он 
вернулся радостный:
      — Товарищ генерал! Здесь поблизости совхоз. Там ни одного немца. Жители 
приглашают нас.
      В совхозном поселке нас плотным кольцом обступили женщины, старики и дети 

(все мужчины, способные носить оружие, ушли на фронт). Посыпались обычные в те 
дни вопросы: где же Червонная наша Армия? Почему германец так далеко забрался 
на нашу землю?
      Я рассказал о тяжелом положении на нашем фронте, о героизме советских 
бойцов, о том, что мы обязательно вернемся. Женщины начали наперебой приглашать 

нас «до хаты пойисты», совали узелки с различной снедью.
      Весь день мы отдыхали в этом гостеприимном поселке. Бойцы успели 
почистить оружие, помыться, привести в порядок одежду, а коекто и побриться. 
Однако мы ни на минуту не забывали об опасности, выставили круговое охранение.
      Повсюду валялись фашистские листовки. Я прочитал некоторые из них. Лживые 

и нескладные. Одна из них обращена к «господам украинцам» и обещает им, 
«потомкам вольных казаков», отныне подлинную свободу. Что означает эта свобода, 

толковалось весьма невразумительно. Вполне определенно говорилось лишь о праве 
выбора: умереть на виселице или от пули, если «вольные казаки» вздумают не 
подчиняться немецким властям. И дальше — длинный перечень, чего нельзя и за что 

одно наказание — смерть.
      Собираю командиров. Сообща обдумываем маршрут дальнейшего движения.
      На счастье, у меня оказалась при себе мелкомасштабная карта (в одном 
сантиметре 10 километров ) и компас. Решаем двигаться по возможности в стороне 
от дорог, чтобы уменьшить вероятность встречи с противником. Для каждого 
отрезка пути определили точный азимут, чтобы легче ориентироваться в ночное 
время.
      Вечером тепло попрощались с жителями поселка и направились к большому 
селу Камышня, надеясь встретить там передовые части наших войск. Двигались 
скрытно, минуя населенные пункты. У околицы Камышни остановились. В разведку 
вызвались отчаянный Дорохов и еще два офицера. Через полчаса послышалась 
автоматная стрельба, взлетели ракеты. Вскоре лейтенант Дорохов, запыхавшись от 
быстрого бега, доложил:
      — В селе немцы! Чуть было не попали к ним в лапы.
      Мы не стали терять время, обошли село. Уже светало, когда приблизились к 
небольшому поселку Мелешки, раскинувшемуся на берегу реки Хорол. Гитлеровцев 
здесь не было, о чем нам сообщил хозяин крайней хаты. Убедившись, что мы 
советские командиры, он взялся указать нам брод. Переправились через реку уже 
засветло. Дальше идти было опасно: кругом открытое поле. Решили провести день в