Вслед за конниками они пробились к дамбе, по которой перешли на 
противоположный берег. Здесь их поджидали кони, предусмотрительно выделенные 
комбригом Борисовым. Штаб Костенко, являвшийся раньше кавалерийским, состоял в 
основном из опытных конников. Оказавшись верхом, они сразу приободрились. 
Всадник на хорошем коне — это сила! Вместе с конниками Борисова и другими 
частями штаб армии с непрерывными боями пробивался вперед. Пришлось форсировать 

несколько рек. На восточном берегу Сулы ночью наскочили на огневые позиции 
немецких минометных батарей, прикрытых подразделениями пехоты. Завязался бой. 
Дважды советские конники безуспешно бросались в атаку. Пошли в третий раз. 
Пробились!
      В начале октября командующий 26й армией с остатками своих войск вышел из 

вражеского кольца в полосе боевых действий 5го кавалерийского корпуса. Долгое 
время после этого отставшие бойцы и командиры армии продолжали небольшими 
группами, а то и в одиночку просачиваться через линию фронта. Благополучно 
вышли из окружения член Военного совета армии бригадный комиссар Д. Е. 
Колесников, начальник политотдела полковой комиссар И. В. Заковоротний и многие 

другие командиры и политработники. Некоторые из солдат и офицеров, прежде чем 
оказаться среди своих, отшагали по тылам врага несколько сот километров. Одна 
такая группа во главе с политруком Михаилом Трофимовичем Тараном преодолела в 
общей сложности 600 километров и вышла к своим с оружием, документами и 
орденами. В составе группы была женщина — военный фельдшер из 169го 
стрелкового полка Антонина Афанасьевна Матвиенко. Она наравне с мужчинами 
стойко вынесла все тяготы похода.
      Трудные испытания пережили бойцы и командиры 37й армии, непосредственно 
оборонявшей Киев. Изучение документов тех дней, беседы с участниками помогли 
мне в основных чертах проследить, что происходило в этой армии, оказавшейся 
после получения приказа об оставлении Киева в самом тяжелом положении.
      В начале второй декады сентября правофланговые соединения 37й армии, 
обтекаемые противником с северовостока, дрались за каждый километр земли к 
северу от местечка Семиполки и к югу от тихого украинского городка Остер. В бою 

за Козелец 41я стрелковая дивизия дважды выбивала фашистские части из города. 
Когда противник ворвался туда в третий раз, командир дивизии, уже известный 
читателю по боям на границе Георгий Николаевич Микушев, возглавил очередную 
контратаку. Он погиб. Части подверглись новому удару противника и, возможно, не 

устояли бы, если на помощь не подоспела бы из Киева дивизия полковника С. К. 
Потехина. Настойчивыми контратаками обоих соединений враг был задержан на двое 
суток.
      Но 16 сентября линия фронта снова заколебалась. Ударная группировка 6й 
немецкой полевой армии стремилась прорваться к Киеву с северовостока и 
захватить переправы через Днепр. Руководство городского штаба обороны попросило 

командующего 37й армией усилить войска, прикрывавшие это важнейшее направление,

 но тот заявил, что у него нет для этого резервов. Положение спасла инициатива 
руководителей штаба обороны. Они направили сюда часть сил 4й дивизии НКВД, 
отряд ополченцев завода «Арсенал» и 300 моряков Днепровского отряда Пинской 
флотилии с задачей создать оборонительный рубеж на подступах к киевским мостам. 

Теснимые противником правофланговые соединения 37й армии и подоспевшие им на 
помощь силы городского комитета обороны 16 сентября закрепились на этом рубеже 
и остановили противника.
      Геройски дрались в тот день подразделения 227го полка дивизии НКВД под 
командованием майора Вагина. Стремительной контратакой они не только отбросили 
полк противника, но и захватили его знамя.
      Гитлеровцы обрушили на наши части массированные удары артиллерии и 
авиации, бросали в наступление пехоту и танки. Несколько раз они по всему 
фронту ходили в психические атаки — шли во весь рост, оглушая окрестность 
пьяным ревом. Наши бойцы подпускали их к самым траншеям и пускали в ход штыки. 
Рукопашной схватки фашисты не выдерживали. Уцелевшие головорезы откатывались.
      На участке одного из наших полков гитлеровцы продвинулись до огневых 
позиций артиллерии. Их расстреляли в упор картечью. На другом участке фашисты 
вышли к противотанковому рву. Пулеметчик младший сержант Ефимочкин вытащил свой 

пулемет из полуразбитого дзота и, установив его на бруствер рва, ударил 
кинжальным огнем. Он не прекратил стрельбы даже тогда, когда по нему открыла 
огонь вражеская минометная батарея. Отличились в этом бою политрук роты 
Слесарев, комсомольцы младший сержант Аристархов, рядовые Боканов, Зверев, 
Князев и многие другие.
      Раненые не покидали поля боя до тех пор, пока фашисты не были отброшены. 
Лейтенант Силин в рукопашной схватке был дважды ранен, но не оставил роту. Лишь 

после того, как очередная вражеская атака была отбита, командира почти насильно 

доставили в медпункт.
      Оборонявшиеся испытывали острый недостаток в противотанковой артиллерии и