в бронебойных снарядах. В бою у Красиловки бойцы и командиры 3й роты 227го 
полка ценою жизни задержали вражеские бронированные машины.
      Так сражались советские солдаты. Защитникам Киева и в голову не приходило,

 что им придется оставить город. Выражая их настроение, «Правда Украины» 17 
сентября, когда немецкие войска находились уже далеко восточнёе Киева, писала: 
«Киев был и будет советским!»
      Даже в такой тяжелой обстановке столица Украины продолжала жить привычной 

жизнью фронтового города. Не было ни малейших признаков паники. Работали 
предприятия, не подвергшиеся эвакуации. Люди трудились под лозунгом «Все для 
фронта!».
      Приказ об оставлении Киева был получен 18 сентября по радио. Командованию 

армии было указано общее направление отхода войск армии и сообщены крайне 
лаконичные данные о действиях ее соседей. Этот приказ в то время выполнить было 

еще труднее, чем оборонять город. Предстояло пройти сотни километров по занятой 

врагом территории. К тому же отход проводился в спешке, командарм допустил 
немало ошибок. Например, было решено вести армию вдоль основных шоссейной и 
железнодорожной магистралей, идущих от Киева на Пирятин. Командование группы 
армий «Юг» именно на это и рассчитывало и постаралось заранее перерезать эти 
дороги на участке Яготин, станция Березань. К сожалению, штаб армии не знал, 
что здесь находится крупная вражеская группировка.
      Первыми должны были начать отход стрелковые дивизии, оборонявшиеся на 
правом берегу Днепра, в Киевском укрепленном районе. Последними позиции 
покидали пулеметные батальоны постоянного гарнизона. После того как войска, 
оборонявшиеся в Киевском укрепрайоне, пройдут через Борисполь, за ними должны 
сняться части, сражавшиеся на подступах к мостам через Днепр.
      Арьергард составили 87я стрелковая дивизия полковника Н. И. Васильева и 
4я дивизия НКВД полковника Ф. М. Мажирина.
      В ночь на 19 сентября войска тронулись в путь. Первый вражеский заслон в 
районе Борисполя был опрокинут. Колонны потянулись на восток.
      А офицеры штаба и политотдела укрепрайона в это время обходили доты. За 
каждым был закреплен определенный участок. Скрытно выводились гарнизоны огневых 

точек. Когда на позициях не оставалось ни одного человека, раздавались взрывы: 
саперы уничтожали оборонительные сооружения.
      Бойцы и командиры шли по улицам Киева, потупив головы и невольно 
сдерживая шаг. Горько было оставлять город, за который, не щадя жизни, 
сражались больше двух месяцев.
      Защитников Киева не в чем было упрекнуть. Они выполнили свой долг. Киев 
оставался непокоренным. Враг так и не смог взять его в открытом бою. Только в 
силу неблагоприятно сложившейся для войск ЮгоЗападного фронта обстановки по 
приказу Ставки наши воины покидали дорогой им город и твердо знали, что 
обязательно вернутся. Киев был и будет советским!
      Ответственность за взрыв днепровских мостов была возложена на командира 
4й дивизии. НКВД Ф. М. Мажирина, который, по выражению наркома внутренних дел 
УССР В. И. Сергиенко, назначался «последним комендантом Киева».
      19 сентября было пасмурно. Над Киевом поднимались облака дыма. Командиры 
и политработники вместе с представителями городских организаций объезжали 
магазины и склады. Широко раскрывались их двери, чтобы население смогло сделать 

необходимые для жизни запасы.
      Немцы заметили отход наших войск лишь часов в 11 утра. Они подвергли 
зверскому обстрелу югозападные окраины города и только после этого двинулись 
вперед. Части армейского арьергарда с трудом сдерживали напор противника. 
Вражеская артиллерия яростно обстреливала мосты. Наши части, прикрывавшие 
переправы, несли потери, но продолжали мужественно выполнять свой долг, 
пропуская отходившие войска.
      Одним из самых ответственных мероприятий по организации эвакуации Киева 
являлось обеспечение своевременного взрыва мостов через Днепр. Саперы 37й 
армии при непосредственном участии командования 4й дивизии НКВД закончили 
подготовку мостов к взрыву еще в первых числах сентября.
      Во второй половине дня, когда на правом берегу показались передовые части 

противника, был дан сигнал. Генерал Мажирин рассказывал, как он со своего 
наблюдательного пункта увидел столб огня и дыма над железнодорожным мостом 
имени Г. И. Петровского. Центральные фермы рухнули в воду. Взлетел на воздух и 
мост имени Е. Бош. Наводницкий деревянный мост был центральным, и основная 
масса арьергардных частей выходила на него. Военный инженер 3 ранга А. А. 
Финкельштейн, отвечавший за уничтожение этой переправы, выжидал до последнего 
момента, стараясь пропустить последнюю группу отставших солдат. Лишь когда 
вражеские мотоциклисты вырвались на берег и открыли ураганный пулеметный огонь, 

инженер подал сигнал. Щедро политое смолой и бензином дерево вспыхнуло. Бойцы, 
охранявшие мост на правом берегу, отходили по уже горевшему настилу. Вслед за 
ними кинулись фашистские автоматчики. Саперы, дождавшись, когда наши бойцы