одиннадцатое сентября, снимаются из армии Костенко две стрелковые дивизии с 
артиллерией, перебрасываются по железной дороге на конотопское направление с 
задачей — совместно с армиями Подласа и Кузнецова уничтожить прорвавшуюся в 
направлении Ромны мотомеханизированную группу противника. Из КиУРа, по нашему 
мнению, пока больше брать войск нельзя, так как оттуда уже взяты две с 
половиной дивизии для черниговского направления. Можно будет из КиУРа взять 
лишь часть артиллерийских средств. Указания Ставки Верховного 
Главнокомандования, только что полученные по аппарату, будут немедленно 
проведены в жизнь. Все.
      Сам того не замечая, Кирпонос неожиданно отказался от всего, о чем просил 

совсем недавно. Это сразу поняли все, кто стоял рядом. И конечно, уж никак не 
ускользнуло от внимания Сталина. Снова застучал аппарат. Слова на ленте — 
тяжелые, как слитки:
      «Первое. Предложение об отводе войск ЮгоЗападного фронта исходит от вас 
и от Буденного, главкома ЮгоЗападного направления. Вот выдержки из донесения 
Буденного от 11 числа…» И далее последовали фразы из знакомой уже читателю 
телеграммы Буденного, в которой тот, ссылаясь на просьбу Военного совета фронта,

 со всей присущей ему прямолинейностью и решительностью настаивал на 
немедленном отводе войск ЮгоЗападного фронта.
      Аппарат смолк, словно говоривший на том конце провода хотел дать своему 
собеседнику хоть немного собраться с мыслями. А затем лента потекла снова:
      «Как видите, Шапошников против отвода частей, а главком за отвод, так как 

и ЮгоЗападный фронт стоял за немедленный отвод частей…» В заключение уже 
безапелляционный приказ: «…Киева не оставлять и мостов не взрывать без особого 
разрешения Ставки. До свидания».
      Кирпонос, вытирая вспотевший лоб, ответил:
      — Указания ваши ясны. Все. До свидания.
      Махнув с досадой рукой, он выбежал из аппаратной.
      — Что теперь делать? — спросил Тупиков у Бурмистенко.
      — Нужно думать, Василий Иванович. Приказ есть приказ.
      — Если бы думы плодили силы! А когда сил нет, то, сколько ни думай, 
ничего не поможет.
      На следующий день мы узнали, что Ставка освободила Буденного от поста 
главнокомандующего войсками ЮгоЗападного направления и назначила вместо него 
Маршала Советского Союза С. К. Тимошенко.
      Поскольку 38я армия 12 сентября получила приказ прекратить наступление, 
пребывание здесь представителей командования фронта потеряло смысл. Генералы 
Парсегов, Вольский, полковник ЛозовойШевченко, я и сопровождавшие нас офицеры 
собрались на командном пункте армии. Посовещавшись, решили обратиться к 
главкому направления с просьбой откомандировать нас в распоряжение штаба фронта.

 Связались с начальником штаба направления генералмайором А. П. Покровским. 
Поздно вечером был получен ответ: главком приказал оставаться на месте и 
продолжать оказывать помощь в управлении войсками 38й армии. К счастью, связь 
со штабом фронта еще действовала. Мне с большим трудом удалось вызвать генерала 

Тупикова к аппарату Морзе. Связь была плохой. Однако я все же успел объяснить 
генералу положение дел. Он обещал «нажать на все клавиши». Не знаю уж, каким 
образом это сделал мой начальник, но утром 13 сентября из штаба главкома было 
передано, что нам разрешается выехать в штаб фронта.
      Вскоре Вольский с сопровождавшими его офицерами и я со своим помощником 
майором Савчуком и старшим лейтенантом Иваном Бохоровым, моим адъютантом, сели 
в машины и взяли курс на Решетиловку, где размещался один из передовых пунктов 
связи штаба главкома. Мы надеялись узнать, как можно проскочить к своим. 
Парсегов и ЛозовойШевченко должны были присоединиться к нам несколько позже.
      По дорогам следовали разрозненные подразделения, оторвавшиеся от своих 
частей обозы, тыловые учреждения. Обстановки, как это часто случается при 
отходе, толком никто не знал.
      Недалеко от Решетиловки мы наткнулись на обоз 297й стрелковой дивизии. 
От одного из командиров узнали, что в Решетиловку начали прибывать машины штаба 

38й армии. Это меня чрезвычайно удивило: ведь штаб, по нашим сведениям, был 
отрезан войсками Клейста вместе с правофланговыми дивизиями армии. Как он 
оказался здесь, на левом берегу реки Псел?
      В Решетиловке мы с трудом разыскали пункт связи штаба главкома. Здесь нас 

огорчили: все дороги, по которым можно было бы добраться до штаба фронта, уже 
перехвачены противником. Нам передали приказание главкома направления — до 
особого распоряжения задержаться в Решетиловке и заняться наведением порядка в 
выходящих из окружения войсках и организацией обороны этими силами. Немедленно 
приступаем к выполнению приказа. Генерал Вольский выехал в район, где должны 
были сосредоточиваться две танковые бригады, перебрасываемые с левого фланга 
армии, а я начал разыскивать штаб 38й армии. Мне указали на хату на окраине 
Решетиловки. Здесь я и нашел начальника штаба 38й армии генералмайора Виталия 

Николаевича Символокова. Мы с ним в тридцатых годах учились в Академии имени М.