Брянского фронтов в руках генерала Еременко, передачу ему резервов Ставки с 
единственной задачей разгромить войска Гудериана. С этой же целью была спешно 
создана 40я армия, которая должна была выправить положение на стыке фронтов. 
Однако и у Ставки возможности были ограниченны.
      Главком направления, внимательно следивший за событиями на нашем фронте, 
своевременно разглядел опасность, которую таил вражеский плацдарм юговосточнее 

Кременчуга. 4 сентября С. М. Буденный связался с Кирпоносом.
      — Промедление с ликвидацией плацдарма у Дериевки смерти подобно, — сказал 

маршал и категорически потребовал сбросить гитлеровцев с левого берега Днепра. 
Для оказания помощи командарму Фекленко он рекомендовал направить ответственных 

представителей фронта.
      Кирпонос приказал мне вызвать к нему начальника артиллерии М. А. 
Парсегова, начальника автобронетанкового управления В. Т. Вольского и 
заместителя начальника штаба ВВС В. М. ЛозовогоШевченко.
      — Поедут к Фекленко, — пояснил он. — Вы тоже готовьтесь отправиться 
вместе с ними.
      К счастью, все оказались на месте. Мы собрались в кабинете командующего. 
Здесь уже были Кирпонос, Бурмистенко, Рыков и Тупиков. Кирпонос сказал, что 
Военный совет поручает нам помочь командованию 38й армии ликвидировать 
кременчугский плацдарм противника.
      — Мы просто не в состоянии отсюда, из Прилук, уделить должное внимание 
этой очень важной операции. Разберитесь на месте и сделайте все, чтобы задача 
была выполнена. Регулярно докладывайте о ходе событий не только в штаб фронта, 
но и непосредственно главкому.
      — Прошу вас, товарищи, — добавил М. А. Бурмистенко, — позаботиться о том, 

чтобы все бойцы, командиры и политработники армии глубоко осознали важность 
стоящей перед ними задачи. Ведь если противник сможет оттуда прорваться 
навстречу войскам Гудериана, весь наш фронт окажется под угрозой катастрофы.
      Прощаясь, командующий фронтом сказал мне:
      — Вы, товарищ Баграмян, отвечаете за организацию работы, а также за 
своевременную информацию. Первый ваш доклад ждем завтра к исходу дня.
      Выезжали мы в разное время. От штаба фронта до Козельщины, где 
располагался командный пункт 38й армии, было около 180 километров . Однако 
добирался я на машине почти весь день. Ехать пришлось большей частью по 
грунтовым дорогам, раскисшим после длительных дождей. КП армии разыскал с 
большим трудом: мы старались как можно лучше маскировать расположение своих 
штабов, чтобы уберечь их от ударов с воздуха.
      Генерал Николай Владимирович Фекленко встретил меня радушно. Мы старые 
знакомые. Еще в тридцатых годах вместе служили в 5й кавалерийской дивизии: я — 

начальником штаба дивизии, он — командиром механизированного полка. Николай 
Владимирович уже тогда пользовался авторитетом за деловитость, прямоту, 
решительность. За отличную подготовку полка он был награжден орденом Ленина. В 
1940 году Фекленко назначили командиром танковой дивизии, а в начале 1941 года 
— командиром формировавшегося 19го механизированного корпуса. Николай 
Владимирович отличился в боях уже в первые недели войны и был удостоен ордена 
Красного Знамени. За неделю до нашей встречи по рекомендации генерала Кирпоноса 

его назначили командующим 38й армией.
      Человек правдивый и открытый, Фекленко сразу же признался, что на этот 
раз противник перехитрил его. Незадолго до захвата плацдарма на восточном 
берегу Днепра в междуречье Псла и Ворсклы немцы высадили крупный десант на 
острове Кролевиц вблизи Черкасс и сумели создать впечатление, что именно здесь 
они готовятся форсировать Днепр, используя остров как трамплин для броска. 
Поэтому значительная часть сил армии (три дивизии из семи) была стянута в этот 
район. Остальные соединения занимали оборону на широком фронте. А в последние 
дни Фекленко перебросил под Черкассы свою единственную резервную дивизию. Враг 
и воспользовался этим. Он выбрал для удара самое слабое место — днепровский 
берег между реками Псел и Ворскла, где оборону на фронте в 54 километра держала 

одна стрелковая дивизия. На участке форсирования оказался с нашей стороны всего 

один стрелковый полк. А противник только в первом эшелоне бросил до двух 
пехотных дивизий. У генерала Фекленко поблизости не оказалось никаких резервов. 

В первые два дня сопротивление переправившемуся через Днепр противнику смогли 
оказать лишь располагавшиеся здесь части 300й стрелковой и подоспевшие 
подразделения 34й кавалерийской дивизии полковника А. А. Гречко, переданной в 
состав армии из резерва главкома ЮгоЗападного направления. Командир стрелковой 

дивизии полковник П. И. Кузнецов попытался маневрировать силами, перебросить 
коечто с других участков. Но сделать это в условиях, когда ему приходилось 
оборонять очень широкий фронт, было почти невозможно. Пользуясь своим 
многократным численным превосходством и господством в авиации и артиллерии, 
противник оттеснил наши подразделения от берега. Когда сюда подошли 
направленные из резерва части 5го кавкорпуса и 304я стрелковая дивизия,