Огонь по танкам вела вся артиллерия, в том числе и зенитная. В донесениях было 
упомянуто имя лейтенанта П. Н. Прокофьева. Бойцы и командиры его батареи, 
выдвинув орудия на прямую наводку, отразили несколько атак, уничтожили 6 
вражеских танков.
      Превосходство в силах не помогло фашистам сбросить соединения 26й армии 
в Днепр, как того требовало гитлеровское командование. Наши войска удержали 
плацдарм на левом берегу.
      Снова в эти трудные дни самоотверженно помогали наземным войскам наши 
летчики.
      На моих глазах 1 августа разгорелся воздушный бой на северозападных 
подступах к Киеву. Наша машина медленно двигалась, объезжая воронки, когда 
показались вражеские самолеты. Дорога опустела: машины и люди пытались укрыться 

в лесопосадках. Я очень спешил, поэтому мы решили проскочить. Может, повезет? 
Взглянул на небо. На небольшой высоте прямо на нас со зловещим гулом 
надвигалась армада «юнкерсов». Я насчитал около 50 самолетов. Было страшно 
представить, что через несколько минут они весь свой смертоносный груз обрушат 
на город.
      Казалось, ничем не остановить хищную стаю. В бессильном гневе следим за 
ней взглядом. Но что это? На пути самолетов вспыхнули белые комочки разрывов 
зенитных снарядов. Боевой порядок воздушной эскадры несколько расстроился. И в 
это время, как молния в тучу, в фашистскую стаю врезалась небольшая группа 
наших истребителей. Падает первый «юнкерс», второй, третий… За короткое время 
16 вражеских самолетов горящими факелами рухнули вниз. Остальные в беспорядке 
повернули назад.
      Следующую схватку я наблюдал в небе над днепровскими мостами. Здесь 
фашистские бомбардировщики шли уже под прикрытием «мессершмиттов». Наперерез 
врагу вылетело несколько наших истребителей. Они рассекли строй 
бомбардировщиков и стали расстреливать их почти в упор. Фашистские истребители 
кинулись на выручку «юнкерсам». Но их перехватила тройка юрких «мигов». Наши 
летчики действовали стремительно, дерзко, смело шли в лобовые атаки. Бешеная 
воздушная схватка длилась недолго. У фашистов сдали нервы. Сначала один, а за 
ним и остальные повернули на запад.
      Я спросил начальника штаба военновоздушных сил фронта генералмайора Я. 
С. Шкурина, откуда эти летчики, которые так здорово дрались над мостами. Он 
сказал, что они из 36й авиационной дивизии ПВО полковника В. В. Зеленцова, и 
добавил, что наши летчики уже привыкли к таким неравным схваткам.
      Лишь к 3 августа противник всеми силами достиг переднего края основной 
обороны в южном секторе Киевского укрепленного района. Надежды гитлеровцев на 
плечах наших отходящих частей с ходу ворваться в укрепрайон не сбылись.
      175я стрелковая дивизия заняла оборону юговосточнее Белогородки, а 
отряд генерала Матыкина — у Днепра, в окрестностях хутора Мрыги. Командование 
фронта приказало генералу Рогозному передать эти соединения в состав 
укрепрайона, а корпусные части и 165ю стрелковую дивизию переправить на 
восточный берег Днепра и совместно с 7й мотострелковой дивизией организовать 
там оборону, чтобы не дать противнику форсировать реку южнее города.
      Бои не стихали. Гарнизоны дотов 28го отдельного пулеметного батальона 
укрепрайона и части 147й стрелковой дивизии полковника Потехина одну за другой 

отбивали вражеские атаки. Действиями наших войск здесь руководили заместитель 
коменданта полковник Чернов и заместитель начальника штаба укрепрайона 
подполковник Лихов. Их видели на самых трудных участках.
      Тем временем 26я армия продолжала отражать натиск мощной вражеской 
группировки немцев, стремившейся к переправам через Днепр в районах Ржищева и 
Канева. Учитывая особо важное значение черкасского плацдарма, главком войск 
ЮгоЗападного направления приказал командующему фронтом выдвинуть к 3 августа в 

Черкассы только что сформированное из штаба 8го механизированного корпуса 
управление новой, 38й армии. Командующим армией был назначен отличившийся в 
боях командир этого корпуса генераллейтенант Д. И. Рябышев. Ему были подчинены 

дивизии, оборонявшие плацдарм и восточный берег Днепра южнее Черкасс.
      Командование и штаб фронта пристально следили и за событиями на 
северозападных подступах к Киеву.
      Как мы и ожидали, фашисты здесь тоже подготовили удар, надеясь 
разделаться с нашей 5?й армией и ее соседом слева — 27м стрелковым корпусом, 
которые, нависая с севера и северовостока над рвавшейся к Киеву вражеской 
группировкой, представляли для нее серьезную угрозу. Наступление гитлеровцы 
начали на стыке 5й армии и 27го стрелкового корпуса. Цель была ясна — отсечь 
войска нашего правого крыла от Днепра и окружить их на западном берегу реки в 
районе Коростеня. Это позволило бы врагу, обойдя Киев с севера, форсировать 
здесь Днепр, что сразу резко ухудшило бы оперативное положение наших войск на 
всем киевском направлении.
      Командующему 6й немецкой армией удалось создать в полосе наступления 
почти тройное превосходство в силах. Фашисты не жалели ни снарядов, ни бомб. 
Атаки продолжались непрерывно, но не сломили оборону советских дивизий. Лишь на 

отдельных участках враг продвинулся. Однако фашистские части не смогли глубоко 
проникнуть в тыл 5й армии. На их пути вместе с частями 27го корпуса не раз 
вставали подразделения железнодорожных войск и 4й дивизии НКВД, охранявшей