наши важные тыловые объекты.
      Хочется еще раз добрым словом вспомнить воиновжелезнодорожников. Ведь 
это были люди, казалось бы, далекие от боевых дел. Их задача ограничивалась 
восстановлением разрушенных железнодорожных путей. Но когда потребовалось, 
каждый из них показал себя отважным и умелым солдатом.
      Железнодорожная летучка — небольшой состав из вагонов, оборудованных для 
ремонтных работ, — двигалась от Малина, когда показалась колонна фашистских 
танков и автомашин с мотопехотой. Командиру роты (она входила в 32й отдельный 
железнодорожный батальон) старшему лейтенанту П. С. Лядскому никто не 
приказывал вступать в бой. Он действовал по своей инициативе. Это была та самая 

инициатива, которая так необходима в боевых условиях. Вместо того чтобы уйти от 

опасности, старший лейтенант повел состав навстречу вражеской колонне. Летучка, 

конечно, была сейчас же разбита снарядами вражеских танков, но железнодорожники 

успели спрыгнуть с платформ и занять оборону возле шоссе. Их была горстка, а 
вооружение — винтовки и гранаты. И все же они не отступили. Колонна 
остановилась, танки и мотопехота окружили железнодорожников. Командир роты 
Лядский, раненный в живот, продолжал руководить боем.
      Узнав о случившемся, исполнявший обязанности командира 32го батальона 
капитан К. И. Хайлюк посадил роту старшего лейтенанта В. И. Бондаренко на 
другую летучку и поспешил на помощь к окруженным. Вместе с ним отправились 
военком батальона В. С. Можаров и начальник штаба Т. К. Романенко. По дороге 
они наткнулись на фашистские танки. Эта летучка тоже была расстреляна в упор. С 

уцелевшими бойцами Хайлюк все же прорвался к окруженным. В распоряжении 
капитана оставалась лишь автодрезина с прицепом. Уложив на нее раненых, Хайлюк 
отправил их под охраной в Малин, а сам с оставшимися бойцами пытался пробиться 
на станцию Тетерев, чтобы соединиться с железнодорожным батальоном капитана В. 
К. Сушко. Не удалось. Тогда он вернулся и занял оборону на подступах к Малину, 
у железнодорожного моста через реку Тетерев. Обстановка была нелегкой: где свои,

 где противник — Хайлюку было неизвестно.
      Приказав срочно готовить мост к взрыву, капитан попытался связаться со 
штабом бригады, но линия оказалась перерезанной. Лишь с боевым охранением, 
располагавшимся на станции Пенязевичи, связь пока еще действовала. Вскоре 
оттуда сообщили: «На подходе фашистские танки и мотопехота, ведем бой». В 
телефонной трубке слышался треск автоматных очередей и грохот рвущихся снарядов.

 Связь прервалась. Хайлюк выслал на станцию разведку. Начальник 
разведывательной группы доложил, что последние бойцы и командиры боевого 
охранения геройски погибли, отражая атаки вражеских танков и мотопехоты.
      Через некоторое время фашисты приблизились к отряду Хайлюка, обрушив на 
него лавину огня. Железнодорожники взорвали мост и с коротких дистанций пустили 

в ход противотанковые ружья. Танки вспыхнули дымными кострами.
      Противник не ожидал такого отпора и откатился. Потом фашисты обошли 
разрушенный мост, форсировали реку. Заняв круговую оборону, железнодорожники 
продолжали борьбу. Кругом был лес. Укрываясь за деревьями, фашисты временами 
подбирались вплотную к позициям отряда. Танки и автоматчики бросались на 
реденькую цепь советских бойцов, но каждый раз откатывались, оставляя 
подожженные машины и убитых.
      К вечеру военком батальона Василий Можаров погиб в рукопашной схватке, а 
капитана Хайлюка, тяжело контуженного, в бессознательном состоянии принесли в 
путевую железнодорожную будку, где лежали остальные раненые. Когда наступила 
темнота, начальник штаба Романенко, взявший на себя командование, решил 
прорываться. Раненых понесли на руках. Но старший лейтенант Лядский попросил 
оставить его: малейшее сотрясение причиняло ему нестерпимую боль. Он подозвал 
Романенко, попросил его слабеющим голосом:
      — Товарищ капитан, положите рядом со мной автомат и проверьте, есть ли 
патроны в диске. Гранаты свяжите вместе.
      Поняв, что живым старшего лейтенанта все равно не донести, товарищи молча 

собрали несколько гранат, связали, проверили запалы. Связку положили возле 
правой руки умиравшего, рядом с его автоматом.
      Взглянув на начальника штаба, Лядский глазами указал на грудь. Романенко 
понял. Он расстегнул карман гимнастерки и бережно достал партийный билет и 
удостоверение личности. Лядский благодарно кивнул. Романенко повел бойцов в 
атаку. Штыками и гранатами они проложили себе путь.
      Когда отряд уже был в безопасности, издалека донеслась стрельба. В 
беспрерывном треске автоматов различались редкие короткие очереди: стрелявший 
берег патроны. Потом перестрелка стихла. А через минуту послышался глухой взрыв.

 Романенко снял пилотку, бойцы последовали его примеру.
      — Да, если умирать, то только так: человеком! — тихо произнес ктото. 
Бойцы зашагали вперед.
      В штабе фронта мы узнали об этом от самих участников боя. И рассказ их во