Когда Рыков закончил расспрашивать меня, он взял проект боевого приказа 
войскам 26й армии. Прочитал его. Прочитал еще раз. Задумался. Потом быстро 
поставил свою подпись.
      — Это хорошо, что приказ носит не столько оперативный, сколько 
политический характер. Он призывает людей во что бы то ни стало не допустить 
врага к Днепру. Каждый боец и командир должен проникнуться мыслью: для нас 
места за Днепром нет. И вот эту мысль и понесут в массы наши политработники и 
коммунисты.
      Собравшись уходить, я все же спросил, неужели он не помнит меня. Рыков 
засмеялся, крепко обнял меня.
      — Конечно узнал, Иван Христофорович, и очень обрадовался, увидев тебя. Но 

дело прежде всего. Вот немного полегчает на фронте — понастоящему отметим нашу 

встречу.
      Этот обаятельный, жизнерадостный человек своим организаторским талантом и 

неистощимой душевной чуткостью сразу завоевал всеобщую любовь. Ни одного 
вопроса он не решал равнодушно, всегда старался вникнуть в существо дела. Это 
был руководитель деятельный и инициативный.
      Стойкость наших войск, непрерывные контрудары, которые они наносили 
противнику на подступах к Киеву, срывали планы фашистского командования. Во 
время июльских боев генерал Гальдер отметил в своем дневнике: «Операция группы 
армий „Юг“ все больше теряет свою форму… На северном участке фронта группы 
армий оказывается скованным значительно больше сил, чем это было бы желательно».


      Гитлеровское командование торопило свои войска наступать на Киев с 
югозапада. 6я немецкая армия дополнительно получает семь дивизий: три — из 
резерва, четыре — из группы генерала Шведлера, наступавшей южнее Киева. 
Командующий армией генерал Рейхенау перегруппировывает свои силы. В ударную 
группу, нацеленную на югозападную окраину города, вводится сильный по своему 
составу 29й армейский корпус. Сюда спешно перебрасываются соединения из 
второго оперативного эшелона.
      Всего на подступах к Киеву противник к концу июля сосредоточил свыше 20 
дивизий.
      Готовя новый удар, немецкофашистское командование рассчитывало не только 

овладеть Киевом, но и, отрезав нашу 5ю армию от Днепра, соединиться с 
мозырской группировкой группы армий «Центр». Об этом свидетельствует запись в 
дневнике Гальдера от 20 июля:
      «Операция войск Рейхенау должна преследовать цель оттеснения противника 
от р. Днепр. 25 и 26.7 будет возможно установить взаимодействие с 35м 
армейским корпусом, действующим в районе Мозырь». Однако осуществить этот 
замысел противнику помешала армия Потапова. Поэтому десять дней спустя, как 
пишет генерал гитлеровской армии А. Филиппи, главное командование немецких 
сухопутных войск вновь подтвердило прежнюю задачу: «Вести наступление 6й армии 

против действующей в болотистой местности северозападнее Киева 5й армии 
русских с таким расчетом, чтобы воспрепятствовать отходу последней на северный 
берег р. Припять и уничтожить ее западнее р. Днепр».
      Несмотря на то, что противник сосредоточил огромные силы, каждый шаг 
вперед давался ему большой ценой. Он терял солдат, технику и, по существу, 
топтался на месте. Перед Коростеньским и Киевским укрепрайонами до конца июля 
враг вообще не продвинулся. А к югу от Киева значительные силы 6й армии и 1й 
танковой группы противника увязли в изнурительных боях. Наша 26я армия успешно 

отбила здесь все попытки гитлеровцев прорваться к переправам через Днепр у 
Ржищева и Канева. Линия фронта под Киевом оставалась довольно стабильной. Она 
пролегала в 15 — 20 километрах к югу от железнодорожной линии Киев — Коростень, 

тянулась к реке Ирпень, шла по ее левому берегу, далее огибала Васильков, 
Богуслав, Медвин, Смелу.
      Мы понимали, что враг не смирится с этим. Разведка доносила о 
сосредоточении его сил к северу от Белой Церкви. Здесь уже отмечалось до семи 
фашистских дивизий. Наши войска были предупреждены об этом и готовились к 
отпору. 30 июля противник нанес удар. Особенно тяжело пришлось 64му 
стрелковому корпусу, прикрывавшему шоссе Белая Церковь — Киев: здесь наступало 
до пяти вражеских дивизий. Во второй половине дня генерал 3. 3. Рогозный, 
начальник штаба, временно командовавший корпусом, доложил, что атакован 
превосходящими силами противника. Главный удар враг наносит в центре корпуса. 
Над нашими оборонительными позициями непрерывно висят 25 — 30 бомбардировщиков. 

Массированные удары авиации и артиллерии нарушили связь. Наши войска оказали 
ожесточенное сопротивление, но, к сожалению, управление частями 165й 
стрелковой дивизии нарушено, фронт прорван. Несмотря на это, отдельные части 
дивизии продолжают упорно удерживать свои позиции, хотя противник, вклинившись 
в глубину обороны, атакует их с тыла.
      К полуночи 30 июля мы имели вполне ясное представление о положении 
соединений корпуса. Как выяснилось, главный удар трех фашистских дивизий