- Даже не представляете, сосед, как меня выручили! Повар в Альхесирасе 
помешался на перце, изжога страшнее морской болезни. Без вашей содовой я бы 
просто погиб. А "Патриа" привезла бы в Италию одним покойником больше. Доброй 
ночи, синьор... 

Наконец "Патриа" пришвартовалась в порту назначения, в Специи. Перед тем как 
ступить на трап, Этьен прошел мимо Блудного Сына и Паскуале, не попрощавщись с 
ними. Но зато, сойдя на берег, он вежливо и очень долго прощался с 
подозрительным субъектом. Тот высматривал кого-то на пристани. Этьен понимал, 
что своим присутствием и своей болтливостью очень мешает субъекту заниматься 
слежкой за кем-то, но озорства ради продолжал болтать насчет графа Монте-Кристо.
 Знает ли мосье, что его соотечественник Дюма присвоил герою своей книги в 
качестве прозвища название итальянского острова? Это самый южный остров 
Тосканского архипелага... 

Этьен нанял в порту извозчика и благополучно уехал на вокзал, не встреченный 
никем из непрошенных встречающих. Он предпочитал вернуться в Милан через Парму, 
не заезжая в Геную. 

И, как всегда, когда Этьену удавалось избежать опасности, он, уже вернувшись в 
Милан, в свою контору, с удовольствием посмеялся над избыточной осторожностью 
Кертнера: 

"Терпеть не могу трусов, которые из мухи делают слона, а потом продают слоновую 
кость..." 

20 

"25.8.1936 

Наконец мы в состоянии выполнить вашу просьбу о замене. Кандидат уже 
подготовлен и в конце сентября может выехать и принять от вас дела. Естественно,
 некоторое время вам придется поработать вместе с ним, пока он не освоится с 
обстановкой. Ваш преемник хорошо знает французский, болгарский и турецкий языки.
 По диплому и по образованию инженер-электрик. Просит сообщить свое мнение - 
какая "крыша" будет для него наиболее надежной. Привет от далекого Старика. 
Надеемся на скорое свидание. Надя и Таня шлют приветы. 

Дружески  О с к а р". 

21 

До последней минуты Этьен сидел в зале ожидания первого класса, а на перрон 
вышел перед самым отходом поезда из Болоньи. 

Багажа никакого, смахивает на провожающего. Он все поглядывал на вокзальные 
часы и очень внимательно, как бы выискивая кого-то, осматривался по сторонам. 

Поезд тронулся, а он все продолжал настороженно оглядываться и вскочил на 
ступеньку последнего вагона уже на ходу. 

Ступеньки тянулись вдоль вагонов, по ним можно перейти из конца в конец поезда. 
Этьен без удовольствия убедился, что прыгнул вовсе не последним. Еще несколько 
мужчин вскочили на движущиеся ступеньки, а какой-то молодой человек в шляпе 
ухарски прыгнул, когда вагоны шли уже ходко. 

Этьен ехал не скорым поездом, как обычно и как ему надлежало ездить при его 
достатке, а пассажирским. Меньше опасений, что за ним увяжется провожатый. 

Сидя у окна, Этьен увидел сквозь стеклянную дверь: по коридору вагона прошел 
молодой человек, которого он несколько раз видел в Болонье. Черные усики и 
шляпа, надвинутая на самые глаза. Вот наивность! Будто шляпа, надетая подобным 
образом, делает человека менее приметным. 

"Усики" проследовали вперед по движению поезда. Этьен вовремя отпрянул в угол 
переполненного купе и остался незамеченным. 

Он выждал минуту, встал, открыл противоположную дверь, ведущую из купе наружу, 
на ступеньки, и двинулся, перебирая поручни, вдоль вагона, к хвосту поезда - 
совсем как "заяц", который увиливает от встречи с контролером. 

Висунов множество, не пробраться ни вперед, ни назад. Впрочем, Этьена толкучка 
вполне устраивает. Дело в том, что из вагона в вагон переходил бродячий певец, 
а его сопровождали любители пения. Сегодня певец пользовался особенным успехом, 
он собрал немало чентезимо. Пассажир, висевший рядом на ступеньке, соообщил, 
что этот бродячий певец - будущий солист оперы в Болонье. Далеко разносилась 
неаполитанская песня, затем ария из "Любовного напитка". 

Неторопливый поезд приходил в Геную рано утром.