- Мне? А по какому поводу? 

- Сегодня день рождения возлюбленной нашего дуче. 

- Синьор, как всегда, шутит. 

- А вы забыли, что сегодня два года вашей работы в "Эврике". 

- Вы очень внимательны, шеф, спасибо... Каждый раз, когда вы задерживаетесь на 
аэродроме, я волнуюсь. 

- И напрасно. В воздухе я чувствую себя гораздо увереннее, чем на земле... И 
вообще у меня сегодня отличное настроение. Сам Лионелло похвалил мои фигуры 
высшего пилотажа. Но если бы вы знали, какие фигуры мне удались сегодня на 
бирже! О-о-о! 

На самом же деле Кертнер был не на шутку встревожен и с трудом притворялся 
веселым, беззаботным. 

Не только кассирша из театра "Ла Скала" и пожилой телеграфист интересовались 
делами "Эврики" и знакомствами Кертнера. 

Сигналы Джаннины не были первыми. Еще раньше Этьена насторожили письма, 
приходившие на его имя. 

Вот и сейчас Кертнер, разбирая почту в конторе, взял конверт и стал 
рассматривать его на свет. 

- Аккуратно подклеено, - сказала Джаннина, наблюдая за шефом. - Это тоже 
женское любопытство? 

- Письмо из Цюриха, - сказал Кертнер, - вместо двух дней шло две недели. 

Судя по штемпелям, с некоторых пор письмам стала присуща подозрительная 
медлительность, письма терпеливо ждали, пока их перлюстрируют... 

Были и другие тревожные сигналы. Еще в прошлом месяце Этьен убедился, что его 
телефонные разговоры подслушивают. Он ничем не выдал своей осведомленности, 
напротив - находил в разговорах поводы сообщать подслушивающему, где он будет 
или куда едет. И был сознательно точен в информации о себе. Очень скоро служба 
подслушивания оставила его в покое. 

Кассирша и телеграфист, черепашьи письма и подслушанные разговоры. Все это 
находилось в тесной связи между собой и еще с одним происшествием, которое, 
пожалуй, было самым тревожным. 

После одного из недавних полетов на "летающей стрекозе" агент ОВРА* на 
аэродроме Чинизелло пригласил Кертнера к себе и заявил, что пленка, снятая им, 
должна быть изъята. 

_______________ 

* OVRA (Opera volontaria repressione antifascista) - тайная 

полицейско-шпионская и террористическая организация (примеч. автора). 

Кертнер уверял агента, что сегодня вообще не фотографировал, так как "лейка" не 
в порядке; он заметил это еще утром, когда заряжал пленку. Но объяснения не 
помогли, Кертнер разрядил свою "лейку" и вручил агенту катушку с пленкой. 

Тот скрылся в фотолаборатории, а через несколько минут вышел смущенный. Он 
просит принять извинения: фотоаппарат у синьора действительно не в порядке, вся 
пленка засвечена. 

Этьен заранее знал, что скажет агент. Все объясняется тем, что в "лейке" есть 
секретная кнопка и, нажав на нее, можно мгновенно засветить всю снятую пленку. 
Секретная кнопка сконструирована надежным товарищем из фотоателье "Моменто" и 
выручала уже не раз и не два... 

Слишком много следов оставляли сыщики вокруг Кертнера. Может, он совершил 
какой-нибудь промах? Был недостаточно осторожен? Или слежка идет не за ним 
одним, но и за другими иностранцами? 

Недавно в Италии введены новые, более строгие законы о соблюдении секретности. 
То, что прежде публиковалось в печати, демонстрировалось на заводах, на 
выставках в рекламных целях, теперь оказалось под запретом. 

Может быть, все объясняется тем, что в последнее время в Италии было несколько 
провалов у французской разведки?