стрелкового полка. В нем сразу чувствовался хорошо образованный, культурный 
человек. Он оказался прекрасной души человеком, и мы очень быстро подружились. 
Превосходный полковой командир, учитель до военной службы, Пухов и в армии 
очень серьезно занимался проблемой воспитания, прекрасно знал методику 
педагогики. Не забывал он об этом искусстве и в суровые годы войны. 

Некоторый боевой опыт, приобретенный еще в годы первой мировой войны, 
командование полком и работа в военно-учебных заведениях Красной Армии 
выработали из Пухова, при его исключительных индивидуальных способностях, 
отменного военачальника, великолепно справлявшегося с командованием армией на 
протяжении всей Великой Отечественной войны и в любой боевой обстановке. Помню, 
как-то Н. Ф. Ватутин (довольно сдержанный в оценках своих подчиненных) на мой 
вопрос (если не ошибаюсь, в январе 1944 года), как идут дела в армии Н. П. 
Пухова, ответил: "Армии, возглавляемой генералом Пуховым, даже под 13-м номером 
везет. Правда, постоянный успех этой армии говорит о том, что, кроме "везения", 
у руководящего состава армии, и прежде всего у ее командарма, есть еще и 
немалое умение бить врага в любых условиях. Хотелось бы иметь побольше таких 
командармов..." 

На встрече в штабе Воронежского фронта 20 января я дал М. А. Рейтеру и Н. П. 
Пухову задания по участию их войск в Воронежеко-Касторненской операции. 21 
января мы представили в Ставку последние уточнения по операции. В них 
предусматривалось по завершении операции к 30 января развернуть на реке Оскол, 
от Старого Оскола до Уразово, основные силы фронта и нанести ими 3 удара по 
сходящимся направлениям на Харьков. Армии правого крыла фронта с реки Тим 
должны были нанести удар на Курск, обеспечивая проведение Харьковской операции 
с севера. Ставка согласилась с нами. 40-я армия с 21 января, одновременно с 
ликвидацией врага, окруженного в районе Острогожска и Алексеевки, начала 
производить перегруппировку войск для проведения новой операции. 3-я танковая 
армия, занятая в то время ликвидацией россошанской группировки противника, 
также приступила к перегруппировке. 

Воронежско-Касторненская операция началась 24 января переходом в наступление 
40-й армии К. С. Москаленко. На следующий день 60-я армия И. Д. Черняховского 
выбила фашистов из правобережных кварталов Воронежа и полностью освободила 
город. 

За действиями этой армии я следил с повышенным интересом. И. Д. Черняховский 
только что был не без моего участия назначен на должность командарма, и я, 
естественно, хотел знать, как он себя чувствует в этой роли. И. Д. Черняховский 
был вполне подготовленным военачальником, с развитой военной смекалкой и, 
командуя дивизией, показал себя с самой лучшей стороны. Но армия есть армия, и 
требования к ее командующему неизмеримо выше, чем к командиру дивизии. Заехав 
на командный пункт армии, я, к удивлению, застал его в необычном состоянии. Я 
знал его всегда энергичным, подвижным, волевым, а изредка даже немного 
заносчивым, а тут увидел его как-то растерянно сидевшим за столом над картой и, 
мне показалось, даже вспотевшим. Он обрадовался, увидев меня, быстро встал и 
пошел навстречу со словами: 

- Товарищ генерал армии! Это вы во всем виноваты. У меня здесь ничего не 
получается. Верните меня обратно в дивизию! 

И. Д. Черняховскому не хватало опыта для руководства войсками такого крупного 
объединения, как армия, и на первых порах он подрастерялся. Пришлось побыть с 
ним, практически помочь ему; он успокоился, обрел уверенность, в его действиях 
появилась четкость и твердость. А затем он поразительно быстро освоил все 
основные "секреты" руководства армией; его военный талант не мог долго 
оставаться скованным... 

25 января перешла в наступление 38-я армия Н. Е. Чибисова и 26-13-я Н. П. 
Пухова. Несмотря на сильный мороз и метель, наступавшие, хотя и с некоторыми 
задержками, стремительно продвигались вперед. Вечером 26 января в очередном 
телефонном разговоре с Верховным Главнокомандующим в связи с успешным развитием 
операции было принято решение о ходе наступления после взятия Касторного, по 
которому левое крыло Брянского фронта ударом на Колпны, Малоархангельск и далее 
на Фатеж должно было не позволить противнику закрепиться на реке Тим и тем 
самым обеспечить с севера успешное выполнение задач Воронежским фронтом. Правое 
крыло Воронежского фронта после взятия Касторного должно развивать наступление 
на Курск и овладеть им. 

В ходе разговора мы обменялись мнениями и об обстановке в целом, которая 
складывалась для нас к тому времени в результате зимних событий на юге 
советско-германского фронта благоприятно и позволила приступить к освобождению 
Донбасса и Украинской ССР. Речь шла о том, как целесообразнее использовать в 
дальнейшем армии Воронежского, Юго-Западного и Южного фронтов. Условились, что, 
развивая успех на Верхнем Дону, мы в то же время будем готовить Воронежский 
фронт к освобождению им Харьковского промышленного района. Оценка Советским 
Верховным Главнокомандованием стратегической обстановки на южном крыле 
советско-германского фронта хорошо видна из следующей директивы Ставки, 
направленной в те дни в адрес командующего Южным фронтом А. И. Еременко: