Помню, как Петр приехал к нам в Самару в конце 1917 года. Город бурлил. 
Самарские рабочие взяли власть в свои руки уже на второй день после того, как в 
Питере состоялся II съезд Советов и на всю страну прозвучало ленинское 
воззвание "Рабочим, солдатам и крестьянам!". Во главе Самарского губревкома 
встал испытанный большевик Валериан Владимирович Куйбышев, который с марта 1917 
года возглавил Совет рабочих депутатов Самары. Он руководил борьбой против 
Временного буржуазного правительства за переход власти к Советам, а затем - 
Октябрьским вооруженным восстанием в Самаре. Впоследствии Куйбышев стал одним 
из организаторов и политических руководителей Красной Армии, видным партийным и 
государственным деятелем. В его честь и был переименован в 1935 году мой родной 
город. 

Ко времени приезда Петра в Самару борьба за утверждение Советской власти в 
городе достигла предельного накала. Петр был в приподнятом настроении. Он, по 
словам матери, очень изменился. Еще бы! Три с лишним года фронта мировой войны, 
ранения значили немало. Но главное все же заключалось, наверное, в том, что 
Петр возмужал, закалился политически, морально. В канун Февральской революции 
он был арестован за революционную агитацию. Но свержение самодержавия спасло 
Петра от царского суда и расправы. Его освободили солдаты. Он участвовал в 
создании отрядов Красной гвардии в Ростове-на-Дону, сражался против калединцев 
и красновцев. В одном из боев снова был ранен, в бессознательном состоянии 
захвачен в плен белогвардейцами, приговорен к расстрелу, но бежал. 

Можно представить, с каким восторгом я смотрел на Петра, слушал его рассказы. 
Он очень походил на отца, только, может быть, был покрупнее. О таких говорят: 
косая сажень в плечах. Петр обладал недюжинной физической силой сказывалась, 
видно, и природная стать, и многие годы работы грузчиком на самарских пристанях 
и заводах. 

Не дав себе даже дня передышки, Петр отправился на свой завод, с рабочими 
которого еще в 1914 году он участвовал в Первомайской демонстрации, за что и 
был в первый раз схвачен царской охранкой. Его на заводе помнили, сразу же 
приняли в свою рабочую семью. Петр активно включился в революционную работу. 
Вскоре его избрали заместителем председателя Самарского городского 
исполнительного комитета рабочих и солдатских депутатов. Весной 1918 года, 
когда обстановка в Республике, в том числе в Поволжье, чрезвычайно обострилась, 
Петру вместе с Гаем Дмитриевичем Гаем было поручено формирование отряда для 
борьбы с белочехами. 

О Гае брат отзывался с большим уважением. Тот, как и он, прошел фронт, за 
боевые отличия произведен в офицеры. Гай Дмитриевич обладал большим опытом 
революционной борьбы, в которой участвовал с 1903 года, был прекрасным 
организатором и удивительно общительным человеком. Мне кажется, Гай и Петр как 
нельзя лучше подходили друг другу. 

Когда отряд был сформирован, его возглавил Гай. Петра назначили его 
заместителем, а Николай пошел в отряд рядовым бойцом. 

Впоследствии, когда отряд был преобразован в дивизию, которая вошла в 
героическую летопись нашей армии как Железная Самаро-Ульяновская, Петр 
возглавил 1-й Симбирский полк - тот самый, который освобождал родной город В. И.
 Ленина от белочехов. Горжусь тем, что мой брат был соавтором телеграммы Ильичу,
 отправленной Гаем от имени красных бойцов, освободивших Симбирск. Содержание 
этой телеграммы широко известно: 

"Дорогой Владимир Ильич! Взятие Вашего родного города - это ответ на Вашу одну 
рану, а за вторую - будет Самара!" 

Ильич прислал ответ: 

"Взятие Симбирска - моего родного города есть самая целебная, самая лучшая 
повязка на мои раны. Я чувствую небывалый прилив бодрости и сил. Поздравляю 
красноармейцев с победой и от имени всех трудящихся благодарю за все их жертвы".
 

Ленинская телеграмма вызвала у бойцов небывалый подъем: "Даешь Самару!" 

Через месяц Самара была освобождена. 

Некоторое время спустя Петр стал командиром бригады 25-й Чапаевской дивизии, 
участвовал в боях по ликвидации кулацких банд на Украине и в Белоруссии. 

До самого окончания гражданской войны и иностранной военной интервенции 
сражался в рядах Красной Армии и Николай. Затем его направили на работу в 
Самаркандский военкомат. Здесь он вступил в партию. Когда мы с отцом и матерью 
приехали к Николаю в Самарканд, он служил начальником связи штаба ЧОН - частей 
особого назначения. 

На второй или третий день после нашего приезда Николай познакомил меня с